Франц кафка замок анализ. Послесловия и примечания к роману «Замок

Кафку называли аналитиком страха, Босхом художественного слова, экспертом по вопросам абсурда, гуманистом, потрясающим душу читателей пристальной правдой, обостренным чувством боли и вины. Герои Кафки ведут отчаянную, до последнего вздоха, борьбу с окружающим миром, который бессмыслен и абсурден. Но абсурд этот невозможно преодолеть. Герои Кафки обречены на безнадежный протест. Они похожи на персонажа картины "Крик" Мунка. Они бесконечно страдают - от болезней, одиночества, от разорванности сознания и собственного бессилия.Герой романа К. приезжает в управляемую Замком Деревню, куда его якобы приглашают землемером. Но оказывается, его там никто не ждет! Он хочет пойти в Замок, чтобы разобраться в ситуации, но в Замок никого не пускают без разрешения, а у К. его нет. Он ищет объяснений у старосты Деревни, и тот уверяет его, что произошла ошибка: землемер Деревне не нужен! К. остается без крова и без определенных занятий. Он вынужден влачить жалкое существование школьного сторожа, но и с этого места его выгоняют. Что ему делать? Все его попытки доказать свои права наталкиваются на стену непонимания. Он убежден, что правды надо искать в Замке, ведь именно там живут сильные мира сего. И отныне его единственной целью становится любой ценой попасть в Замок…

Описание добавлено пользователем:

«Замок» - сюжет

Герой романа, называемый только инициалом К., приезжает в Деревню, управляемую Замком. Сыну смотрителя Замка, который пытается выставить К. из гостиницы, он говорит, что был нанят властями замка в качестве землемера и скоро приедут его помощники. Тем не менее, оказывается, что вход в Замок без специального разрешения, которого нет у К., запрещён, а прибывшие некие Артур и Иеремия, которые называют себя помощниками, совершенно не знакомы К.

С помощью посыльного Варнавы и его сестры Ольги К. попадает в гостиницу для господ из Замка. Там он добивается расположения Фриды, буфетчицы и любовницы высокопоставленного чиновника Кламма. Фрида покидает место буфетчицы и становится невестой К.

К. посещает деревенского старосту. Тот говорит, что после получения из канцелярии Замка распоряжения о подготовке к прибытию К. он сразу же отослал ответ о том, что землемер Деревне не нужен, но, видимо, произошла ошибка и его письмо попало не в тот отдел, из-за чего в канцелярии не узнали о том, что необходимости в землемере нет. Таким образом, К. не может работать по специальности, и староста предлагает ему занять место школьного сторожа. К. вынужден согласиться.

К. пытается поговорить с Кламмом и долго ожидает его у гостиницы, однако тому удаётся уйти незаметно для К. Секретарь Кламма предлагает К. пройти допрос, но К. отказывается. Тем временем К. со скандалом увольняют с места школьного сторожа, однако он не соглашается с увольнением и остаётся, уволив при этом обоих своих помощников. Сестра Варнавы Ольга рассказывает К. историю своей семьи (её отец лишился работы и потерял репутацию после того, как её сестра Амалия отвергла непристойное предложение одного из чиновников).

Фрида ревнует К. к Ольге, она решает вернуться на работу в гостиницу и берёт с собой Иеремию. Тем временем К. вызывает к себе секретарь Кламма Эрлангер. Он советует К. поспособствовать возвращению Фриды на должность буфетчицы, потому что Кламм привык к ней.

Пепи, которая временно заменяла Фриду в буфете, предлагает К. жить в комнате горничных, с ней и двумя её подругами. Конюх Герстекер предлагает К. работу в конюшне, явно рассчитывая с его помощью добиться чего-то от Эрлангера. Герстекер приводит К. в свой дом. На этом рукопись обрывается.

Франц Кафка

СОЗЕРЦАНИЕ СНА

В немецкоязычной литературе мало писателей, которые по своей популярности во всем мире могли бы сравниться с Францем Кафкой (1883–1924). Из восемнадцатого века, к примеру, известны имена Гете и Шиллера (первого почитают как немецкого классика № 1, второго давно перестали читать). Век девятнадцатый представлен Гейне (его сумасшедшая известность в России закончилась несколько десятилетий назад и ограничивается теперь школьной программой, а его место самого переводимого на русский язык немецкоязычного поэта занял австриец и пражанин Рильке) и Гофманом, до сих пор, пожалуй, самым любимым «русским» автором из немецкой классики. Двадцатый век дал нам Томаса Манна, чтение интеллектуальной прозы которого нередко выглядит своего рода «налогом на интеллигентность», и Стефана Цвейга, писателя обо всем, для всех и на все времена. Брехт, по всей видимости, исчезает и со сцены, и из памяти читающей публики. А вот Франц Кафка, еще тридцать с небольшим лет назад мало кому доступный (не было переводов, а единственное книжное издание 1965 г. стоило «из-под полы» половину месячной зарплаты) и почти неизвестный, в России последнего десятилетия стал самым издающимся и, смею надеяться, самым читаемым автором .

О книгах и судьбе немецкоязычного еврея, пражанина и подданного Австро-Венгерской монархии Франца Кафки написано много. Обстоятельства его биографии подробно и не один раз изложены в статьях, книгах, справочниках и энциклопедиях. Биография, надо сказать, мало чем примечательная: гимназия, юридическое образование в Пражском университете, 15 лет службы в страховых конторах. Семьи не завел, хотя был трижды обручен. Профессиональным писателем никогда не был, работал над своими произведениями по ночам. Писательство воспринимал и как дьявольское наказание, и как единственную форму подлинного существования. Последние десять лет жизни были омрачены тяжелой болезнью – туберкулезом легких, ставшим в конце концов причиной смерти.

Франц Кафка – классик литературы XX столетия. Западная проза в своих классических образцах (Марсель Пруст, Томас Манн, Джеймс Джойс, Владимир Набоков) тесно связана с литературной традицией, с плотной «интертекстуальностью». Виртуозность в обращении с предшествующим культурным материалом рассчитана на особого читателя, на умение проникнуть в утонченную литературную игру, оценить ее многообразие и принять в ней посильное участие. Франц Кафка также работает с мифологическим и литературным материалом, однако сюжеты и имена, к которым он обращается, вполне расхожи и доступны самому непритязательному читателю. Магия творчества Кафки связана с другим – с его доступной недоступностью, откровенной загадочностью, понятной непостижимостью (притча «Прометей»). И в этом качестве Кафка сродни безымянным творцам прамифов, черпавших материал из своего непосредственного окружения, из самых достоверных, внешне объяснимых и очевидных, но внутренне загадочных и многозначных историй, событий и фактов. Мифологизация обыденного, прозрение и обозначение архетипических структур в сфере подсознательного – одна из сторон творческого поведения Кафки, на которую многие, писавшие о нем, обращали внимание.

О Кафке – певце отчуждения и одиночества, о пророке, предсказавшем ужасы тоталитарного устройства социального организма, сказано также достаточно. В некоторых работах о нем его творческая манера предстает и как своего рода отсутствие всякой художественности, как прямая запись его «видений» и сновидений. Внешний и психологический биографизм в понимании его прозы – наиболее распространенный и, на наш взгляд, мало что объясняющий подход. Художник творит свои фикциональные миры из материала, непосредственно ему доступного. Однако проходит время, материал этот перестает для читателя другой эпохи что-либо значить, и что же остается?

Остается поэзия, искусство, искусность художника, его умение ввести читателя в по сути далекие от нас и чуждые миры, превратить их в миры узнаваемо-близкие и болезненно-остро воспринимаемые.

В декабре 1914 г. Кафка делает в своем дневнике запись о «лучшем из того, что мною написано: во всех сильных и убедительных местах речь всегда идет о том, что кто-то умирает, что ему это очень трудно, что в этом он видит несправедливость по отношению к себе или, по меньшей мере, жестокость; читателя, во всяком случае так мне кажется, это должно тронуть. Для меня же… такого рода описания втайне являются игрой, я даже радуюсь возможности умереть в умирающем, расчетливо использую сосредоточенное на смерти внимание читателя, у меня гораздо более ясный разум, нежели у него, который, как я полагаю, будет жаловаться на смертном одре, и моя жалоба поэтому наиболее совершенна, она не обрывается внезапно, как настоящая жалоба, а кончается прекрасной и чистой нотой, подобно тому как я всегда жаловался матери на страдания, которые были далеко не такими сильными, какими они представали в жалобе. Правда, перед матерью мне не требовалось столько искусности, сколько перед читателем».

Игровое, даже актерское начало искусства автор осознает достаточно отчетливо, и, как еще в 1951 г. писал Гюнтер Андерс, «ни один из его образов, даже самых абсурдных, не производит случайного впечатления». Кафка вырабатывает достаточно точную стратегию письма, которая позволяет ему с помощью особой, иной образности воздействовать на читателя предельно интенсивно, завлекая его «в клетку одиночества».

Когда готовилось отдельное издание самой знаменитой новеллы Кафки «Превращение», автор писал издателю по поводу предполагавшихся иллюстраций к книге: «Мне пришло в голову, что художник захочет нарисовать само насекомое. Этого делать не надо, прошу Вас, не надо! Само насекомое изображать нельзя. Его нельзя нарисовать даже на дальнем плане… я бы выбрал такие сцены: родители и банковский управляющий перед закрытой дверью, а еще лучше – сестра в освещенной комнате перед раскрытой дверью, ведущей в совершенно темное соседнее помещение». Это замечание Кафки важно не только для его понимания роли иллюстраций в литературном тексте. Оно может послужить объяснением и некоторых аспектов поэтологического «расчета» и «искусности» австрийского писателя.

Почему же нельзя, по Кафке, изобразить насекомое? Писатель следует здесь одному старинному приему, восходящему к гомеровскому эпосу: в «Илиаде» поэт не изображает волшебные прелести Елены напрямую, а использует своего рода тайхоскопию, «рассказ со стены», описывая реакцию троянских старцев на красоту этой женщины, послужившей причиной губительной войны.

Возможно также понимать слова Кафки как реакцию на драматургические открытия, сделанные Морисом Метерлинком в его «театре ожидания», «театре смерти»: страх, боязнь (припомним здесь замечание Вальтера Беньямина о Кафке: «Кафка – это тот парень из сказки, который отправился в мир, чтобы научиться бояться») – эти чувства «нельзя нарисовать», и даже самые несдержанные, но слишком наглядные изображения ужасных сцен вызывают не страх, а отвращение или смех. Страх – это всегда нечто иное, и требуются иные средства изображения, чтобы, как писал Лессинг в «Лаокооне», показать определенное чувство «в его воздействии на нас».

И ревизор в комедии Гоголя не появляется в некоем телесном образе прямо на сцене: Хлестаков является его травестированным заместителем, тем, кто не обладает реальной властью, но воспринимается как таковой – вопреки очевидным доказательствам его незначительности, смешной нелепости и ничтожности. Ничтожность (повседневное, незначительное) кажется даже более пригодной для указания на чудовищное, страшное, ведь и кафковский страж у врат закона в его «тяжелой шубе», с «острым горбатым носом», «с длинной жидкой черной монгольской бородой», с «блохами в меховом воротнике» предстает для читателя скорее как персонаж смешной и ничтожный, чем угрожающе-страшный. При этом его указательная, намекающая функция проявляется как много более ужасная, пробуждающая больший страх, чем он сам.

Франц Кафка

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Был уже поздний вечер, когда К. добрался до места. Деревня утопала в глубоком снегу. Горы , на которой стоял Замок, словно и не бывало, туман и темнота скрывали ее, и нигде ни пятнышка света, ни малейшего намека на присутствие большого замка. Долго стоял К. на деревянном мосту, через который шла дорога от тракта к деревне, и, подняв голову, вглядывался в обманчивую пустоту.

Потом пошел отыскивать ночлег. В деревенском трактире еще не спали, и хотя свободных комнат у хозяина не оказалось, но появление позднего гостя так его поразило и привело в такое замешательство, что он предложил К. лечь в общей зале на мешке соломы. К. не имел ничего против. Несколько крестьян еще сидели за пивом, но ему не хотелось ни с кем разговаривать, он сам принес с чердака мешок соломы и улегся около печки. В зале было тепло, крестьяне сидели молча, некоторое время он еще следил за ними сонными глазами, потом заснул.

Однако вскоре он уже был разбужен. Над ним стоял какой-то молодой, по-городскому одетый человек с актерским лицом, узкими глазами и густыми бровями; рядом стоял хозяин. Крестьяне тоже еще были здесь, некоторые из них, чтобы лучше видеть и слышать, повернули свои стулья. Молодой человек очень вежливо извинился за то, что разбудил К., представился сыном кастеляна Замка и затем сказал:

Эта деревня является собственностью Замка; тот, кто в ней живет или ночует, - в известном смысле живет или ночует в Замке. Никто не имеет на это права без соответствующего графского разрешения. Вы, однако, такового разрешения не имеете или, по крайней мере, вы его не предъявили.

К. приподнялся на мешке, пригладил растрепавшиеся волосы, посмотрел снизу на стоявших и сказал:

В какую это деревню я попал? Здесь что, какой-то замок?

Разумеется, - медленно произнес молодой человек, а кое-кто из зрителей удивленно покачал головой. - Замок графа Вествеста.

И для того, чтобы переночевать, нужно иметь разрешение? - спросил К., словно не был уверен, не приснились ли ему предыдущие сообщения, и хотел удостовериться.

Разрешение нужно иметь, - был ответ, и когда вслед за тем молодой человек, обведя рукой присутствующих, обратился к ним с вопросом: - Или, может быть, разрешение иметь не нужно? - это прозвучало едкой насмешкой.

Ну, значит, придется получить разрешение, - сказал К. зевая и скинул с себя одеяло, как будто собирался встать.

Вот как, от кого же? - спросил молодой человек.

От графа, - сказал К., - ничего другого не остается.

Сейчас, среди ночи, получать разрешение от господина графа? - воскликнул молодой человек и отступил на шаг назад.

А что, это невозможно? - равнодушно спросил К. - Зачем же вы тогда меня разбудили?

Но тут уже молодой человек вышел из себя.

Вы ведете себя как проходимец! - закричал он. - Я требую уважения к графской власти! Я разбудил вас для того, чтобы сообщить вам, что вы должны немедленно покинуть графские владения.

Эта комедия мне надоела, - произнес К. подчеркнуто тихо, лег и натянул на себя одеяло. - Вы, молодой человек, многовато себе позволяете, и завтра мы еще вернемся к вашему поведению. Хозяин и те господа будут свидетелями - если мне вообще понадобятся свидетели. А пока да будет вам известно, что я - землемер, приглашенный сюда графом. Мои помощники с аппаратурой отстали и приедут завтра на телеге. Я не хотел отказывать себе в удовольствии пройтись по снежку, но, к сожалению, несколько раз сбивался с дороги и поэтому прибыл так поздно. А что сейчас уже слишком поздно докладывать о себе в Замке, я знал сам и без ваших поучений. Поэтому-то, кстати, я и удовольствовался этой постелью для своего ночного отдыха, которому вы так, мягко говоря, невежливо помешали. На этом объяснения мои закончены. Спокойной ночи, господа.

И К. отвернулся к печке.

«Землемер?» - услышал он за спиной недоуменный вопрос, затем наступила полная тишина. Но молодой человек быстро опомнился и голосом, достаточно приглушенным, чтобы могло считаться, что он уважает покой К., и достаточно громким, чтобы К. мог услышать, сказал хозяину: «Я запрошу по телефону». Как, в этом деревенском трактире есть даже телефон? Отменно устроились. Как частность, это было для К. поразительно, но в общем он чего-то такого и ожидал. Оказалось, что телефон висит почти над его головой: ложась спать, он от усталости его не заметил. Но теперь - если молодому человеку звонить, то он при всем желании не сможет сделать это, не разбудив К.; вопрос заключался только в том, должен ли К. позволить ему звонить. К. решил позволить. Но тогда уже и не имело смысла разыгрывать из себя спящего, и К., повернувшись, снова лег на спину. Он заметил, что крестьяне, пугливо сбившись в кучу, тихо переговариваются: приезд землемера - дело нешуточное. Отворилась дверь кухни, и в проеме, заполнив его, возникла мощная фигура хозяйки; хозяин, ступая на цыпочках, подошел к ней рассказать, что тут происходит. И вот начался телефонный разговор. Кастелян спал, но младший кастелян - один из младших кастелянов, некий господин Фриц - был на месте. Молодой человек, назвавшийся Шварцером, рассказал, как он нашел К.: мужчина лет тридцати с лишним, весьма оборванный с виду, преспокойно спит на мешке соломы, вместо подушки - тощий заплечный мешок, а рядом под рукой - суковатая палка. Ну, естественно, он показался ему подозрительным, и поскольку хозяин явно пренебрег своими обязанностями, то он, Шварцер, посчитал выяснение этого дела своей обязанностью. К тому, что его разбудили - равно как и к допросу, и к продиктованной служебным долгом угрозе высылки из графства, - К. отнесся с крайним раздражением, быть может, как это выяснилось позже, - по праву, ибо он утверждает, что является землемером, которого выписал господин граф. Само собой разумеется, что они даже и просто формально обязаны проверить это утверждение, поэтому Шварцер просит господина Фрица справиться в центральной канцелярии, действительно ли ожидается такого рода землемер, и по получении ответа незамедлительно ему телефонировать.

После этого наступила тишина: Фриц там наводил справки, а здесь ждали ответа. К. продолжал все так же лежать, даже не повернулся, казалось, что все происходящее его совершенно не интересует, он безучастно смотрел в потолок. Рассказ Шварцера, в котором смешались злость и осторожность, дал ему некоторое представление о той в определенной мере дипломатической подготовке, которую в Замке имели даже такие маленькие люди, как Шварцер. И в усердии им там не откажешь, в центральной канцелярии - ночное дежурство. И справки выдают, очевидно, очень быстро: Фриц уже звонил. Правда, сообщение его, по-видимому, было очень коротким, потому что Шварцер тут же яростно швырнул трубку.

Что я говорил! - закричал он. - Никакого намека на землемера, обычный проходимец, шарлатан, а может быть, и кое-что похуже.

На какое-то мгновение К. показалось, что все они - Шварцер, крестьяне, хозяин с хозяйкой - все сейчас бросятся на него, и, чтобы избежать хотя бы первой атаки, он с головой спрятался под одеяло. Но тут телефон зазвонил снова, и как показалось К., особенно громко. Он потихоньку высунул голову наружу. Хотя было маловероятно, что это опять касается К., все застыли, а Шварцер вернулся к аппарату. На этот раз он слушал дольше и потом тихо сказал: «Значит, ошибка? Это ставит меня в крайне неприятное положение. Сам начальник бюро звонил? Весьма странно, весьма. Как я объясню это господину землемеру?»

К. насторожился. Значит, Замок пожаловал его в землемеры. С одной стороны, это было ему невыгодно, ибо означало, что в Замке о нем все, что нужно, знали, сопоставили силы и, усмехаясь, вступили в борьбу. Но, с другой стороны, это было и выгодно, так как, по его мнению, доказывало, что его недооценивают, и, значит, он будет иметь больше свободы, чем поначалу мог надеяться. А если они думали, что этим уверенно-пренебрежительным признанием его землемерства будут держать его в постоянном страхе, то они ошиблись: его слегка перетряхнуло, но не больше.

От робко приблизившегося Шварцера К. отмахнулся, переселяться в комнату хозяина, к чему его настойчиво склоняли, он отказался, принял только стаканчик, предложенный хозяином «на сон грядущий», а от хозяйки - умывальный таз, мыло и полотенце, - и ему даже не пришлось требовать, чтобы очистили залу, потому что все затеснились к выходу, отворачивая на всякий случай лица, чтобы завтра он не смог их опознать. Лампу потушили, и К. мог наконец отдохнуть. Он спал глубоким сном до самого утра - разве что временами его слегка тревожили шнырявшие вокруг крысы.

После завтрака, за который - как и за весь постой К. - заплатить, по словам хозяина, должен был Замок, он хотел сразу же идти в деревню. Но хозяин, с которым он, помня его вчерашнее поведение, разговаривал только о самом необходимом, все крутился около него с немой просьбой в глазах, и К. сжалился над ним и позволил ему подсесть на минутку к столу.

Франц Кафка. Какие ассоциации он у вас вызывает? У меня неприятные 🙂 Не самые лучшие книги, что доводилось мне прочесть. К счастью, мою знакомство с Кафкой началось с новеллы “Превращение “, потом я зачем-то прочёл “ ” и теперь окончательно разочаровался в авторе после книги “Замок”. Для ленивых мой видеоотзыв тут:

Я читал книгу в электронном виде, думаю вам не составит труда скачать Кафку бесплатно. Если не нашли, то вот вам ссылка на Litres:

Краткое содержание романа “Замок” из Википедии:

Герой романа, называемый только инициалом К., приезжает в Деревню, управляемую Замком. Сыну смотрителя Замка, который пытается выставить К. из гостиницы, он говорит, что был нанят властями замка в качестве землемера и скоро приедут его помощники. Тем не менее, оказывается, что вход в Замок без специального разрешения, которого нет у К., запрещён, а прибывшие некие Артур и Иеремия, которые называют себя помощниками, совершенно не знакомы К.

С помощью посыльного Варнавы и его сестры Ольги К. попадает в гостиницу для господ из Замка. Там он добивается расположения Фриды, буфетчицы и любовницы высокопоставленного чиновника Кламма. Фрида покидает место буфетчицы и становится невестой К.

К. посещает деревенского старосту. Тот говорит, что после получения из канцелярии Замка распоряжения о подготовке к прибытию К. он сразу же отослал ответ о том, что землемер Деревне не нужен, но, видимо, произошла ошибка и его письмо попало не в тот отдел, из-за чего в канцелярии не узнали о том, что необходимости в землемере нет. Таким образом, К. не может работать по специальности, и староста предлагает ему занять место школьного сторожа. К. вынужден согласиться.

К. пытается поговорить с Кламмом и долго ожидает его у гостиницы, однако тому удаётся уйти незаметно для К. Секретарь Кламма предлагает К. пройти допрос, но К. отказывается. Тем временем К. со скандалом увольняют с места школьного сторожа, однако он не соглашается с увольнением и остаётся, уволив при этом обоих своих помощников. Сестра Варнавы Ольга рассказывает К. историю своей семьи (её отец лишился работы и потерял репутацию после того, как её сестра Амалия отвергла непристойное предложение одного из чиновников).

Фрида ревнует К. к Ольге, она решает вернуться на работу в гостиницу и берёт с собой Иеремию. Тем временем К. вызывает к себе секретарь Кламма Эрлангер. Он советует К. поспособствовать возвращению Фриды на должность буфетчицы, потому что Кламм привык к ней.

Пепи, которая временно заменяла Фриду в буфете, предлагает К. жить в комнате горничных, с ней и двумя её подругами. Конюх Герстекер предлагает К. работу в конюшне, явно рассчитывая с его помощью добиться чего-то от Эрлангера. Герстекер приводит К. в свой дом. На этом рукопись обрывается.

История создания романа Кафки “Замок:

Кафка начал работу над романом 22 января 1922 года, в день прибытия на курорт Шпиндлерув-Млин. Первые главы романа были написаны от первого лица и позже переправлены автором. Кафка говорил своему другу Максу Броду, что герой романа К. останется в Деревне до смерти, и, находясь при смерти, получит от Замка сообщение, что до этого находился в Деревне нелегально, но теперь ему наконец даётся разрешение на проживание и работу в ней. 11 сентября 1922 года Кафка в письме Броду сообщил, что прекращает работу над романом и не собирается возвращаться к нему.

Несмотря на то, что Кафка завещал уничтожить все свои рукописи, Брод не сделал этого, и в 1926 году «Замок» впервые был опубликован издателем Куртом Вольфом из Мюнхена.

Кажется, зря их всё-таки не сожгли… Ну да ладно. Не будем злорадствовать. Всё-таки Кафка считается классиком мировой литературы, а я тут кто такой, чтоб рассуждать о чём-то? Да, я не претендую на роль критика, просто описываю свои ощущения о прочитанных книгах. Кафка – это не моё…

Отзывы о книге “Замок”

Достоинства:
Неоднозначные характеристики героев, перипетии сюжета.
Недостатки:
Не слишком легкое для прочтения произведение.
Я прочитала несколько произведений писателя Франца Кафки – это романы “Превращение”, “Процесс” – Отзыв: Книга “Процесс” – Франц Кафка – Довольно запутанное, но интереснейшее произведение., “Нора” – Отзыв: Книга “Нора” – Франц Кафка – Рассказ, во многом отражающий восприятие жизни и окружающего мира автором. и “Замок”.
Бывает так, что произведения того или иного автора настолько сильно отличаются между собой по стилю, лексическому набору и т. п., что иногда сложно себе представить, что произведение написал один и тот же автор. Но Кафка на мой взгляд – совсем не тот случай. Что касается романа “Превращения” и “Норы”, то здесь еще можно философствовать и спорить по поводу его схожести с другими произведениями писателя, однако касательно “Процесса” и “Замка” могу сказать, что несмотря на абсолютно непохожие сюжеты этих двух работ Кафки, мне показалось, что эти произведения очень и очень похожи.
Во-первых (на мой взгляд это самое важное), и в том и в другом произведении красной нитью проходит мысль, что герой не понят окружающими. Намеренно ли его не понимают и делают вид, или же неспециально, в общем-то неважно. Факт остается фактом – и герой “Процесса” Иозеф К., и герой “Замка” (Кафка кстати назвал его также – К., без какого-либо уточнения) является белой вороной среди окружающих их людей. Кстати, если задуматься над инициалами и одного, и второго героя. то можно подумать о том, что возможно Кафка так или иначе соотносил их со своей личностью – ведь инициалы героев совпадают с фамилией самого Кафки. Ведь если изучить биографию писателя чуть больше, становится понятным, что и он в чем-то был чужим в окружающем его обществе.

Во-вторых, если читать произведения внимательно, то можно увидеть похожую лексику, с помощью которой писатель описывает действие романов, характеризует того или иного героя. Я не в коем случае не хочу умалить достоинств Кафки как литератора. наоборот, и в том, и в другом произведении чувствуется его неповторимый стиль.

Ну и наконец, то и другое произведение являются незаконченными. И кстати поклонники этого писателя знают, что сам Кафка был против опубликования “Замка”, который он кстати не закончил. Однако роман все равно был опубликован. Чем-то эта история напомнила мне набоковскую “Лауру и ее оригинал”, ведь В. В. Набоков также был против опубликования его произведения.
Возвращаясь к “Замку”, могу сказать, что даже если правила данного сайта разрешали бы раскрывать сюжеты произведений, то в данном случае это все равно бы ничего не дало, так “Замок”, впрочем как и остальные произведения Франца Кафки, не поддаются простому описанию сюжета. Можно сказать, что сюжет состоит в том. что один землемер прибыл в одно место, замок для работы. Ну а остальное словами передать нельзя, произведение должно быть прочитано, его надо не просто прочитать, но прочувствовать. Непонятость героя окружающими людьми, двусмысленность различных ситуаций, неоднозначность поступков героев произведения и т. д. – все это требует не просто прочтения, и даже не вдумчивого прочтения, а я бы даже сказала изучения.

Многое становится понятным, когда осознаешь то, что ведь основным направлением всей деятельности писателя является модернизм и литература абсурда.

Говоря о моем опыте прочтения “Замка”, могу сказать, что он читался несколько тяжелее и “Превращения” и “Процесса”, и “Норы”. Если другие произведения автора и читались можно сказать на одном дыхании, то с “Замком” ситуация была несколько иной. Не могу сказать, что мысли автора или лексический набор были сложнее, однако ситуация на самом деле сложилась довольно интересная. Несколько дней я читала буквально по 5-10 страниц, на большее меня не хватало. А потом как-то за 1 день дочитала произведение до конца. Волшебство Кафки, не иначе:)
Даже если у вас нет времени или желания читать Кафку, но вы все же решили его прочитать, ваш труд будет вознагражден. Ведь согласитесь, ка приятно будет в какой-нибудь компании небрежно бросить, что вы читали Кафку:) Мне кажется, это даже звучит как-то по-особенному!
Удачного вам прочтения Кафки и не только, а также возможности находить время на чтение книг в принципе!

Художественный анализ романа с goldlit.ru

Написанный в 1922 году «Замок» Франца Кафки относится к числу наиболее значимых и загадочных философских романов XX века. В нём писатель поднимает важную теологическую проблему пути человека к Богу. Сочетающий в себе литературные черты модернизма и экзистенциализма, «Замок» представляет собой произведение во многом метафорическое и даже фантастическое. Реалии жизни в нём присутствуют постольку поскольку: художественное пространство романа ограничено Деревней и возвышающимся над ней Замком, художественное время меняется иррационально и без объяснения причин.

Место действия «Замка» нельзя вписать в конкретные географические реалии, поскольку оно вбирает в себя весь мир: Замок в нём является прообразом мира небесного, Деревня – земного. На протяжении всего романа разные герои подчёркивают, что между Деревней и Замком нет особой разницы, и в этом явственно прослеживается одно из основных положений христианского вероучения о слитности и нераздельности земной и небесной жизни.

Время действия «Замка» не имеет исторических точек опоры. О нём известно лишь то, что сейчас зима и продлится она, скорее всего, целую вечность, поскольку приход весны (по словам Пепи, временно заменяющей буфетчицу Фриду) – кратковременен и нередко сопровождается выпадением снега. Зима в романе – это авторское восприятие человеческой жизни, погружённой в холод, усталость и постоянные снежные препятствия.

Композиция романа не поддаётся какому-либо анализу в силу незаконченности и особого сюжетного развития «Замка». В этом произведении нет резких спадов и подъёмов. Главный герой – К. – приезжает в Деревню (рождается) и остаётся в ней навсегда для того, чтобы найти дорогу в Замок (к Богу). Роман, как и вся человеческая жизнь, не имеет классической завязки, развития и кульминации. Он, скорее, делится на смысловые части, представляющие собой разные этапы жизни главного героя.

В начале К. выдаёт себя за землемера и с удивлением узнаёт, что он и есть – землемер. От Замка К. получает двух помощников – Артура и Иеремию. В романе эти герои отчасти напоминают собой ангелов (хранителя и «разрушителя»), отчасти – детей. Непосредственным начальником К. становится Кламм – важный чиновник из Замка. Кто такой Кламм? Как он выглядит? Что собой представляет? Чем занимается? Этого не знает никто. Даже посыльный Кламма – Варнава – и тот никогда напрямую не видел этого персонажа. Не удивительно, что К., как и все жители Деревни, неудержимо влечёт к Кламму. Главный герой понимает, что именно он поможет ему найти дорогу в Замок. В каком-то смысле Кламм является для деревенского населения Богом, если не считать того, что главным в Замке заявлен некий граф Вествест, который упоминается только один раз – в самом начале романа.

Как и в любом крупном произведении, в «Замке» есть своя вставная история – рассказ Ольги, сестры Варнавы, о несчастье, приключившемся с её семьёй. Повествование девушки можно назвать информационной кульминацией романа, объясняющей читателю истинные взаимоотношения между деревенскими жителями и замковыми чиновниками. Первые, как и положено обычным людям боготворят вторых, являющихся небесными созданиями (какими именно: добрыми или злыми – каждый может решить для себя сам). В Деревне принято угождать чиновникам из Замка, исполнять все их прихоти. Когда Амалия (младшая сестра Варнавы и Ольги) отказывается прийти в гостиницу на свидание с Сортини, новость моментально разносится по округе, и семья девушки оказывается в полной изоляции – с ними перестают работать и общаться. Попытки отца семейства испросить своей семье прощения (вымолить) заканчиваются тяжёлой болезнью. Ольга, проводящая ночи со слугами чиновников, не может добиться даже того, чтобы о ней потом вспомнили в Замке. И только Варнава, горящей искренним рвением попасть на службу в Замок, добирается до самых первых канцелярий (церкви), где он видит просителей (людей), чиновников (священнослужителей) и иногда даже самого Кламма (Бога).

Любовная сюжетная линия в романе связана с взаимоотношениями К. и Фриды. Главный герой обращает на неё внимание, узнав, что она является любовницей Кламма. К Фриде его влечёт в силу двух причин: она хороша и как средство достижения цели (личной встречи с Кламмом), и как олицетворение Кламма и Замка. Что движет самой Фридой, бросившей хорошую должность (жизнь) и влиятельного любовника (Бога) ради нищего землемера, понять сложно. Можно лишь предположить, что девушка захотела бросить вызов обществу с тем, чтобы стать ещё более заметной и любимой Кламмом по возвращении к нему (после искупления грехов).

1. Прибытие

К. прибыл поздно вечером. Деревня тонула в глубоком снегу. Замковой
горы не было видно. Туман и тьма закрывали ее, и огромный Замок не давал о
себе знать ни малейшим проблеском света. Долго стоял К. на деревянном мосту,
который вел с проезжей дороги в Деревню, и смотрел в кажущуюся пустоту.
Потом он отправился искать ночлег. На постоялом дворе еще не спали, и
хотя комнат хозяин не сдавал, он так растерялся и смутился приходом позднего
гостя, что разрешил К. взять соломенный тюфяк и лечь в общей комнате. К.
охотно согласился. Несколько крестьян еще допивали пиво, но К. ни с кем не
захотел разговаривать, сам стащил тюфяк с чердака и улегся у печки. Было
очень тепло, крестьяне не шумели, и, окинув их еще раз усталым взглядом, К.
заснул.
Но вскоре его разбудили. Молодой человек с лицом актера -- узкие глаза,
густые брови -- стоял над ним рядом с хозяином. Крестьяне еще не разошлись,
некоторые из них повернули стулья так, чтобы лучше видеть и слышать. Молодой
человек очень вежливо попросил прощения за то, что разбудил К., представился
-- сын кастеляна Замка -- и затем сказал: "Эта Деревня принадлежит Замку, и
тот, кто здесь живет или ночует, фактически живет и ночует в Замке. А без
разрешения графа это никому не дозволяется. У вас такого разрешения нет, по
крайней мере вы его не предъявили".
К. привстал, пригладил волосы, взглянул на этих людей снизу вверх и
сказал: "В какую это Деревню я попал? Разве здесь есть Замок?"
"Разумеется, -- медленно проговорил молодой человек, а некоторые
окружающие поглядели на К. и покачали головами. -- Здесь находится Замок
графа Вествеста".
"Значит, надо получить разрешение на ночевку?" -- переспросил К.,
словно желая убедиться, что ему эти слова не приснились.
"Разрешение надо получить обязательно, -- ответил ему молодой человек и
с явной насмешкой над К., разведя руками, спросил хозяина и посетителей: --
Разве можно без разрешения?"
"Что же, придется мне достать разрешение", -- сказал К., зевнув и
откинув одеяло, словно собирался встать.
"У кого же?" -- спросил молодой человек.
"У господина графа, -- сказал К., -- что же еще остается делать?"
"Сейчас, в полночь, брать разрешение у господина графа?" -- воскликнул
молодой человек, отступая на шаг.
"А разве нельзя? -- равнодушно спросил К. -- Зачем же тогда вы меня
разбудили?"
Но тут молодой человек совсем вышел из себя. "Привыкли бродяжничать? --
крикнул он. -- Я требую уважения к графским служащим. А разбудил я вас,
чтобы вам сообщить, что вы должны немедленно покинуть владения графа".
"Но довольно ломать комедию, -- нарочито тихим голосом сказал К.,
ложась и натягивая на себя одеяло. -- Вы слишком много себе позволяете,
молодой человек, и завтра мы еще поговорим о вашем поведении.