Артур конан дойл - желтое лицо. Желтое лицо

Вполне естественно, что я, готовя к изданию эти короткие очерки, в основу которых легли те многочисленные случаи, когда своеобразный талант моего друга побуждал меня жадно выслушивать его отчет о какой-нибудь необычной драме, а порой и самому становиться ее участником, что я при этом чаще останавливаюсь на его успехах, чем на неудачах. Я поступаю так не в заботе о его репутации, нет: ведь именно тогда, когда задача ставила его в тупик, он особенно удивлял меня своей энергией и многогранностью дарования. Я поступаю так по той причине, что там, где Холмс терпел неудачу, слишком часто оказывалось, что и никто другой не достиг успеха, и тогда рассказ оставался без развязки. Временами, однако, случалось и так, что мой друг заблуждался, а истина все же бывала раскрыта. У меня записано пять-шесть случаев этого рода, и среди них наиболее яркими и занимательными представляются два - дело о втором пятне и та история, которую я собираюсь сейчас рассказать.

Шерлок Холмс редко занимался тренировкой ради тренировки. Немного найдется людей, в большей мере способных к напряжению всей своей мускульной силы, и в своем весе он был бесспорно одним из лучших боксеров, каких я только знал; но в бесцельном напряжении телесной силы он видел напрасную трату энергии, и его, бывало, с места не сдвинешь, кроме тех случаев, когда дело касалось его профессии. Вот тогда он бывал совершенно неутомим и неотступен, хотя, казалось бы, для этого требовалось постоянная и неослабная тренировка; но, правда, он всегда соблюдал крайнюю умеренность в еде и в своих привычках, был до строгости прост. Он не был привержен ни к каким порокам, а если изредка и прибегал к кокаину то разве что в порядке протеста против однообразия жизни, когда загадочные случаи становились редки и газеты не предлагали ничего интересного.

Как-то ранней весной он был в такой расслабленности, что пошел со мной днем прогуляться в парк. На вязах только еще пробивались хрупкие зеленые побеги, а клейкие копьевидные почки каштанов уже начали развертываться в пятиперстные листики. Два часа мы прохаживались вдвоем, большей частью молча, как и пристало двум мужчинам, превосходно знающим друг друга. Было около пяти, когда мы вернулись на Бейкер-стрит.

Разрешите доложить, сэр, - сказал наш мальчик-лакей, открывая нам дверь. - Тут приходил один джентльмен, спрашивал вас, сэр.

Холмс посмотрел на меня с упреком.

Вот вам и погуляли среди дня! - сказал он. - Так он ушел, этот джентльмен?

Ты не предлагал ему зайти?

Предлагал, сэр, он заходил и ждал.

Долго он ждал?

Полчаса, сэр. Очень был беспокойный джентльмен, сэр, он все расхаживал, пока тут был, притоптывал ногой. Я ждал за дверью, сэр, и мне все было слышно. Наконец он вышел в коридор и крикнул: «Что же он так никогда и не придет, этот человек?» Это его точные слова, сэр. А я ему: «Вам только надо подождать еще немного». «Так я, - говорит, - подожду на свежем воздухе, а то я просто задыхаюсь! Немного погодя зайду еще раз», - с этим он встал и ушел, и, что я ему ни говорил, его никак было не удержать.

Хорошо, хорошо, ты сделал что мог, - сказал Холмс, проходя со мной в нашу общую гостиную. - Как все-таки досадно получилось, Уотсон! Мне позарез нужно какое-нибудь интересное дело, а это, видно, такое и есть, судя по нетерпению джентльмена. Эге! Трубка на столе не ваша! Значит, это он оставил свою. Добрая старая трубка из корня вереска с длинным чубуком, какой в табачных магазинах именуется янтарным. Хотел бы я знать, сколько в Лондоне найдется чубуков из настоящего янтаря! Иные думают, что признаком служит муха. Возникла, знаете, целая отрасль промышленности - вводить поддельную муху в поддельный янтарь. Он был, однако, в сильном расстройстве, если забыл здесь свою трубку, которой явно очень дорожит.

Откуда вы знаете, что он очень ею дорожит? - спросил я.

Такая трубка стоит новая семь с половиной шиллингов. А между тем она, как видите, дважды побывала в починке: один раз чинилась деревянная часть, другой - янтарная. Починка, заметьте, оба раза стоила дороже самой трубки - здесь в двух местах перехвачено серебряным кольцом. Человек должен очень дорожить трубкой, если предпочитает дважды чинить ее, вместо того, чтобы купить за те же деньги новую.

Что-нибудь еще? - спросил я, видя, что Холмс вертит трубку в руке и задумчиво, как-то по-своему ее разглядывает. Он высоко поднял ее и постукивал по ней длинным и тонким указательным пальцем, как мог бы профессор, читая лекцию, постукивать по кости.

Трубки бывают обычно очень интересны, - сказал он. - Ничто другое не заключает в себе столько индивидуального, кроме, может быть, часов да шнурков на ботинках. Здесь, впрочем, указания не очень выраженные и не очень значительные. Владелец, очевидно, крепкий человек с отличными зубами, левша, неаккуратный и не склонен наводить экономию.

Мой друг бросал эти сведения небрежно, как бы вскользь, но я видел, что он скосил на меня взгляд, проверяя, слежу ли я за его рассуждением.

Вы думаете, человек не стеснен в деньгах, если он курит трубку за семь шиллингов? - спросил я.

Он курит гросвенорскую смесь по восемь пенсов унция, - ответил Холмс, побарабанив по голове трубки и выбив на ладонь немного табаку. - А ведь можно и за половину этой цены купить отличный табак - значит, ему не приходится наводить экономию.

А прочие пункты?

Он имеет привычку прикуривать от лампы и газовой горелки. Вы видите, что трубка с одного боку сильно обуглилась. Спичка этого, конечно, не наделала бы. С какой стати станет человек, разжигая трубку, держать спичку сбоку? А вот прикурить от лампы вы не сможете, не опалив головки. И опалена она с правой стороны. Отсюда я вывожу, что ее владелец левша. Попробуйте сами прикурить от лампы и посмотрите, как, естественно, будучи правшой, вы поднесете трубку к огню левой ее стороной. Иногда вы, может быть, сделаете и наоборот, но не будете так поступать из раза в раз. Эту трубку постоянно подносили правой стороной. Далее, смотрите, он прогрыз янтарь насквозь. Это может сделать только крепкий, энергичный человек да еще с отличными зубами. Но, кажется, я слышу на лестнице его шаги, так что нам будет что рассмотреть поинтересней трубки.

Ранней весной 1888 года доктор Ватсон приглашает Шерлок Холмса на прогулку в парк. По возвращению на Бейкер-стрит они узнают от мальчика-лакея, что их посетил некий очень нервный господин, который, прождав некоторое время Холмса, покинул дом, пообещав в скором времени вернуться. Нервный гость забыл в гостиной свою курительную трубку, и Холмс, пользуясь своим дедуктивным методом, делает несколько впоследствии подтвердившихся выводов о внешности и характере гостя.

Нервным посетителем оказывается мистер Монро, торговец хмелем. Он просит Холмса помочь ему разобраться в непростой семейной ситуации. Три года назад Монро встречает некую Эффи Хеброн, двадцатипятилетнюю вдову адвоката из Атланты, США. В свое время в Атланте вспыхнула эпидемия желтой лихорадки, во время которой погибли муж и ребенок Эффи, после чего она переехала к тетке, в Англию, где и познакомилась с Монро. Монро и Эффи полюбили друг друга, поженились и счастливо зажили, снимая виллу в Норбери. Важная деталь – после замужества Эффи передала все деньги в пользование Монро с условием: в любой момент она может попросить у мужа некую сумму, не объясняя, для чего ей это надо.

За шесть недель до визита Монро к Холмсу происходит следующее: Эффи попросила у Монро 100 фунтов стерлингов, но отказалась объяснить, для чего ей нужна эта сумма. Спустя еще несколько дней, во время прогулки, Монро видит, что нежилой коттедж, находящийся рядом с виллой, где живут они с женой, кем-то заселен, так как возле коттеджа расположено много узлов и чемоданов.

Заинтересованный Монро прохаживается возле коттеджа, надеясь увидеть своих новых соседей, но вдруг в окне второго этажа он видит мельком ужасное мертвенно-желтое лицо. Монро решает познакомится с соседями, однако открывшая дверь женщина сухо и грубо обрывает попытки Монро заговорить с ней. Ночью Монро, растревоженный видением ужасного желтого лица, спит очень плохо. И внезапно он понимает, что его жена среди ночи украдкой уходит куда-то из дома. По ее возвращении Монро прямо спрашивает ее об этом, но жена, неумело лжет ему о том, что якобы просто выходила подышать свежим воздухом.

На следующий день Монро, возвращавшийся после недолгой отлучки домой, видит свою жену, выходящую из загадочного коттеджа. Жена объясняет это тем, что просто зашла к новым соседям в гости, но когда Монро делает попытку войти в коттедж, Эффи умоляет его не делать этого. Монро соглашается, но ставит условие для жены: более никогда не ходить в гости в этот странный дом. И когда они с женой идут на свою виллу, Монро, обернувшись, видит, как за ними в окно наблюдает некто с ужасным желтым лицом.

Спустя два дня Монро, вернувшись с работы пораньше, не застает свою жену дома. Справедливо рассудив, что она, скорее всего, находится в загадочном доме, Монро вламывается в коттедж, но никого там не обнаруживает. Зато в комнате, где должно было находится загадочное существо с желтым лицом, Монро обнаруживает фото своей жены, сделанное по его настоянию три месяца назад. Вернувшись домой, Монро бросает жене обвинение в нарушении своего обещания и уходит из дому. После этого Монро и едет в Лондон, за помощью к Шерлоку Холмсу.

Крайне заинтересованный этой историей Холмс расспрашивает Монро относительно первого мужа Эффи. Но Монро подтверждает, что видел свидетельство о его смерти. Далее Холмс предлагает Монро вернутся домой, тщательно следить за странным домом, но не делать более попыток вломиться туда. А сам Холмс обещает завтра же приехать вместе с Ватсоном для окончательного разрешения этого загадочного дела.

После ухода Монро Холмс объясняет Ватсону свое видение этой загадки. Скорее всего, первый муж Эффи Монро не умер, а оказался либо душевнобольным, либо прокаженным. И, возможно, кто-то, зная эту страшную тайну, привез первого мужа в Англию, поселил его в коттедже и стал шантажировать этим Эффи, вымогая деньги. Такой сценарий, по твердому убеждению Холмса, является наиболее логичным.

Вечером следующего дня Холмс и Ватсон приезжают в Норбери, где их встречает Монро. Он сообщает, что следил за загадочным домом и предлагает немедленно туда отправиться, чтобы все выяснить. Уже перед самой дверью коттеджа путь им преграждает Эффи Монро, которая умоляет мужа не входить вовнутрь. Однако Монро не слушает ее и они втроем, вместе с Холмсом и Ватсоном, входят в комнату на втором этаже, где обнаруживают стоящую к ним спиной маленькую девочку, в красном платье и длинных белых перчатках. Когда девочка поворачивает к ним свое лицо, становится понятно, что “ужасное желтое лицо” – это маска, надетая на ребенка. Холмс снимает с девочки маску и оказывается, что девочка – негритянка.

Вошедшая следом Эффи Монро все объясняет. Это ее дочь от первого брака, которая выжила во время эпидемии лихорадки и которую Эффи тайно привезла из США, так как очень скучала по своей маленькой дочери. Эффи поселила дочь вместе с преданной служанкой рядом в коттедже. Джон Хеброн, первый муж Эффи, был негром, а в то время, из-за расовых предрассудков, брак между людьми с разным цветом кожи считался позорным, как и наличие у “белой” женщины “черного” ребенка. Но мистер Монро ведет себя в высшей степени благородно, он берет за руку девочку и жену и предлагает поговорить обо всем дома. Очевидно, что пошатнувшийся было брак благополучно восстановлен и маленькая негритяночка найдет в лице Монро своего второго отца.

Холмс предлагает Ватсону незаметно удалиться, и уже после возвращения домой просит Ватсона напоминать ему об этом случае, если вдруг Ватсону покажется, что Холмс либо слишком полагается на свои способности, либо недостаточно тщательно ведет расследование какой-либо загадки. Так Холмс дает понять, что даже великий сыщик иногда может ошибаться, и что даже великому сыщику надо изредка напоминать об этом.

Артур Конан Дойл

Желтое лицо

Вполне естественно, что я, готовя к изданию эти короткие очерки, в основу которых легли те многочисленные случаи, когда своеобразный талант моего друга побуждал меня жадно выслушивать его отчет о какой-нибудь необычной драме, а порой и самому становиться ее участником, что я при этом чаще останавливаюсь на его успехах, чем на неудачах. Я поступаю так не в заботе о его репутации, нет: ведь именно тогда, когда задача ставила его в тупик, он особенно удивлял меня своей энергией и многогранностью дарования. Я поступаю так по той причине, что там, где Холмс терпел неудачу, слишком часто оказывалось, что и никто другой не достиг успеха, и тогда рассказ оставался без развязки. Временами, однако, случалось и так, что мой друг заблуждался, а истина все же бывала раскрыта. У меня записано пять-шесть случаев этого рода, и среди них наиболее яркими и занимательными представляются два - дело о втором пятне и та история, которую я собираюсь сейчас рассказать.

Шерлок Холмс редко занимался тренировкой ради тренировки. Немного найдется людей, в большей мере способных к напряжению всей своей мускульной силы, и в своем весе он был бесспорно одним из лучших боксеров, каких я только знал; но в бесцельном напряжении телесной силы он видел напрасную трату энергии, и его, бывало, с места не сдвинешь, кроме тех случаев, когда дело касалось его профессии. Вот тогда он бывал совершенно неутомим и неотступен, хотя, казалось бы, для этого требовалось постоянная и неослабная тренировка; но, правда, он всегда соблюдал крайнюю умеренность в еде и в своих привычках, был до строгости прост. Он не был привержен ни к каким порокам, а если изредка и прибегал к кокаину то разве что в порядке протеста против однообразия жизни, когда загадочные случаи становились редки и газеты не предлагали ничего интересного.

Как-то ранней весной он был в такой расслабленности, что пошел со мной днем прогуляться в парк. На вязах только еще пробивались хрупкие зеленые побеги, а клейкие копьевидные почки каштанов уже начали развертываться в пятиперстные листики. Два часа мы прохаживались вдвоем, большей частью молча, как и пристало двум мужчинам, превосходно знающим друг друга. Было около пяти, когда мы вернулись на Бейкер-стрит.

Разрешите доложить, сэр, - сказал наш мальчик-лакей, открывая нам дверь. - Тут приходил один джентльмен, спрашивал вас, сэр.

Холмс посмотрел на меня с упреком.

Вот вам и погуляли среди дня! - сказал он. - Так он ушел, этот джентльмен?

Ты не предлагал ему зайти?

Предлагал, сэр, он заходил и ждал.

Долго он ждал?

Полчаса, сэр. Очень был беспокойный джентльмен, сэр, он все расхаживал, пока тут был, притоптывал ногой. Я ждал за дверью, сэр, и мне все было слышно. Наконец он вышел в коридор и крикнул: «Что же он так никогда и не придет, этот человек?» Это его точные слова, сэр. А я ему: «Вам только надо подождать еще немного». «Так я, - говорит, - подожду на свежем воздухе, а то я просто задыхаюсь! Немного погодя зайду еще раз», - с этим он встал и ушел, и, что я ему ни говорил, его никак было не удержать.

Хорошо, хорошо, ты сделал что мог, - сказал Холмс, проходя со мной в нашу общую гостиную. - Как все-таки досадно получилось, Уотсон! Мне позарез нужно какое-нибудь интересное дело, а это, видно, такое и есть, судя по нетерпению джентльмена. Эге! Трубка на столе не ваша! Значит, это он оставил свою. Добрая старая трубка из корня вереска с длинным чубуком, какой в табачных магазинах именуется янтарным. Хотел бы я знать, сколько в Лондоне найдется чубуков из настоящего янтаря! Иные думают, что признаком служит муха. Возникла, знаете, целая отрасль промышленности - вводить поддельную муху в поддельный янтарь. Он был, однако, в сильном расстройстве, если забыл здесь свою трубку, которой явно очень дорожит.

Откуда вы знаете, что он очень ею дорожит? - спросил я.

Такая трубка стоит новая семь с половиной шиллингов. А между тем она, как видите, дважды побывала в починке: один раз чинилась деревянная часть, другой - янтарная. Починка, заметьте, оба раза стоила дороже самой трубки - здесь в двух местах перехвачено серебряным кольцом. Человек должен очень дорожить трубкой, если предпочитает дважды чинить ее, вместо того, чтобы купить за те же деньги новую.

Что-нибудь еще? - спросил я, видя, что Холмс вертит трубку в руке и задумчиво, как-то по- своему ее разглядывает. Он высоко поднял ее и постукивал по ней длинным и тонким указательным пальцем, как мог бы профессор, читая лекцию, постукивать по кости.

Трубки бывают обычно очень интересны, - сказал он. - Ничто другое не заключает в себе столько индивидуального, кроме, может быть, часов да шнурков на ботинках. Здесь, впрочем, указания не очень выраженные и не очень значительные. Владелец, очевидно, крепкий человек с отличными зубами, левша, неаккуратный и не склонен наводить экономию.

Мой друг бросал эти сведения небрежно, как бы вскользь, но я видел, что он скосил на меня взгляд, проверяя, слежу ли я за его рассуждением.

Вы думаете, человек не стеснен в деньгах, если он курит трубку за семь шиллингов? - спросил я.

Он курит гросвенорскую смесь по восемь пенсов унция, - ответил Холмс, побарабанив по голове трубки и выбив на ладонь немного табаку. - А ведь можно и за половину этой цены купить отличный табак - значит, ему не приходится наводить экономию.

А прочие пункты?

Он имеет привычку прикуривать от лампы и газовой горелки. Вы видите, что трубка с одного боку сильно обуглилась. Спичка этого, конечно, не наделала бы. С какой стати станет человек, разжигая трубку, держать спичку сбоку? А вот прикурить от лампы вы не сможете, не опалив головки. И опалена она с правой стороны. Отсюда я вывожу, что ее владелец левша. Попробуйте сами прикурить от лампы и посмотрите, как, естественно, будучи правшой, вы поднесете трубку к огню левой ее стороной. Иногда вы, может быть, сделаете и наоборот, но не будете так поступать из раза в раз. Эту трубку постоянно подносили правой стороной. Далее, смотрите, он прогрыз янтарь насквозь. Это может сделать только крепкий, энергичный человек да еще с отличными зубами. Но, кажется, я слышу на лестнице его шаги, так что нам будет что рассмотреть поинтересней трубки.

Не прошло и минуты, как дверь отворилась, и в комнату вошел высокий молодой человек. На нем был отличный, но не броский темно-серый костюм, и в руках он держал коричневую фетровую шляпу с широкими полями. Выглядел он лет на тридцать, хотя на самом деле был, должно быть, старше.

Извините, - начал он в некотором смущении. - Полагаю, мне бы следовало постучать. Да, конечно, следовало… Понимаете, я несколько расстроен, тем и объясняется… - Он провел рукой по лбу, как делает человек, когда он сильно не в себе, и затем не сел, а скорей упал на стул.

Я вижу вы ночи две не спали, - сказал Холмс в спокойном, сердечном тоне. - Это изматывает человека больше, чем работа, и даже больше, чем наслаждение. Разрешите спросить, чем могу вам помочь?

Мне нужен ваш совет, сэр. Я не знаю, что мне делать, все в моей жизни пошло прахом.

Вы хотели бы воспользоваться моими услугами сыщика-консультанта?

Не только. Я хочу услышать от вас мнение рассудительного человека… и человека, знающего свет. Я хочу понять, что мне теперь делать дальше. Я так надеюсь, что вы мне что-то посоветуете.

Он не говорил, а выпаливал резкие, отрывочные фразы, и мне казалось, что говорить для него мучительно и что он все время должен превознемогать себя усилием воли.

Дело это очень щепетильное, - продолжал он. - Никто не любит говорить с посторонними о своих семейных делах. Ужасно, знаете, обсуждать поведение своей жены с людьми, которых ты видишь в первый раз. Мне противно, что я вынужден это делать! Но я больше не в силах терпеть, и мне нужен

» плотно напичкан всевозможными намеками на канонический текст, на современные и классические фильмы, мемы и прочая. Разбирать все это богатство — особое удовольствие: это погружает вас еще глубже в замысел создателей шоу.

ВВС На протяжении всей серии нам старательно подсовывали упоминания о «Черной жемчужине Борджиа», чтобы вроде как запутать тех, кто знаком с разгадкой по рассказу «Шесть Наполеонов». Мы, конечно же, не поверили в эту простую подставу и совсем не удивились, когда увидели в разбитом бюсте флешку, вместо жемчужины. Скорее испытали удовольствие оттого, что сценаристы пытались нас обмануть, но не сумели. Зато Шерлок очень удивился находке — он так эффектно собирался преподнести жемчужину-разгадку.

ВВС Смерть Мэри Ватсон в сериале не была случайностью — она была запрограммирована еще сэром Артуром Конан Дойлем в его рассказах о Шерлоке Холмсе. Хотя, конечно, в литературном источнике этот печальный эпизод обставлен не с такой пышностью и сюжетными виражами. В рассказе «Пустой дом» упоминается о кончине жены Ватсона вскользь, одной строчкой.

И слова, сказанные Холмсом в сериале по этому поводу перекочевали в фильм из того же рассказа: «Работа — лучшее противоядие от горя».

ВВС Имя старухи-секретарши миссис Норберри, убившей Мэри, отсылает нас к рассказу «Желтое лицо» — истории о промахе Холмса.

«Миссис Хадсон, если вам покажется, что я веду себя напыщенно, заносчиво, слишком самоуверенно, скажите мне одно слово — Норберри. Хорошо?» Это прямая цитата из того же рассказа, только обращена она была не к миссис Хадсон, а к доктору Ватсону и подводила итог истории о промахе сыщика, который слишком полагался на свои способности и недостаточно внимательно отнесся к деталям дела. Впрочем, там все кончилось не так фатально.

ВВС Он реально существует по адресу johnwatsonblog.co.uk . Другое дело, что блог не обновлялся, так сказать, со дня свадьбы Джона Ватсона. При этом фанаты обнаружили там дело «Шесть Тэтчер», но в другой вариации, отмеченное 19 декабря 2011 года. Зачем было сохранять старый пост в заброшенном блоге, непонятно. Почему столь тщательно продуманный мир споткнулся на этой точке?

Лестрейд как заведенный повторяет, что Ватсон напишет о новом деле в своем блоге. Видимо, ему невдомек, что тот уже два года не обновлял записи. Хотя стоп, мы же помним, что в первой серии Ватсон писал в блог. Внимательные зрители углядели, что это было только jpg изображение блога, ничего он не написал, и пост «221 back!» не появился в реальности. Обманщики!

ВВС В оригинальном произведении «Шерлок Холмс при смерти» сыщик все-таки немного бережнее обращался со своим телом. Только чуть-чуть поголодал, чтобы выглядеть изможденным. Главной целью сыщика было разоблачение преступника. Тут обстряпали дело куда изощреннее: Шерлок сознательно довел себя до крайней степени истощения, прямо до галлюцинаций. И все ради того, чтобы заставить Ватсона спасти его, простить и полюбить обратно. А уж разоблачение маньяка — приятный бонус.

Еще одной забавной отсылкой к рассказу было то, что в оригинале спрятавшийся за кроватью Ватсон был свидетелем разговора Холмса и Калвертона Смита. В сериале Ватсона заменила его собственная трость со спрятанным внутри микрофоном. Бедняга Ватсон — то шарик, то трость.

Несмотря на то, что Калвертон Смит из второй серии совпадает по имени со злодеем из рассказа «Шерлок Холмс при смерти», реально образ имеет мало общего с персонажем, созданным Артуром Конан Дойлем. Зато у него есть прототипы из реальности.

Первый — это сэр Джеймс Уилсон Винсент «Джимми» Сэвил. Он был знаменитостью, вел программы для детей и жертвовал огромные деньги на благотворительность. За свою деятельность в 1990 году был удостоен рыцарского звания. Его слава надежно укрывала его от подозрений и даже прямых обвинений. Когда через год после его смерти открылись многочисленные случаи сексуальных домогательств и изнасилований, происходивших на протяжении почти 30 лет, это прозвучало как гром среди ясного неба.

Жертвами Сэвила становились в основном не имеющие защиты дети: пациенты больниц для бедных, приютов, тюрем для несовершеннолетних, церковных школ. Администрация этих заведений не верила в жалобы своих воспитанников и пациентов, так как Сэвил был знаменитой и «заслуженной» персоной в Великобритании. Такая вот печальная история.

Еще одна составляющая часть этого неприятного образа — американский маньяк Генри Холмс. О нем вспоминает в разговоре с Шерлоком сам Калвертон Смит и рассказывает об отеле, построенном специально для убийств.

«Я построил это крыло. Я все время менял архитекторов и подрядчиков, так что никто не знает, как здесь все устроено. Я могу проникнуть куда угодно... „Замок смерти“, но по уму», — говорит Калвертон о своей больнице, практически пересказывая историю своего американского прототипа.

ВВС Помните медсестру, поклонницу Шерлока, которая, узнав, что блог о расследованиях ведет доктор Ватсон, сказала «Он немного испортился, если честно»? Фамилия медсестры Корниш выбрана неслучайно. Это отсылка к случаю, о котором рассказывал сам Конан Дойль.

Уже будучи знаменитостью писатель был в Корнуолле и по пути ему надо было переправиться через реку. Лодочник, перевозивший его спросил: «Вы написали «Шерлока Холмса?»

«Да», — ответил Конан Дойль.

«С тех пор, как вернулся из мертвых, он уже не так хорош, как прежде», — критически отозвался лодочник по фамилии Корниш.

ВВС Маленькая пасхалка из сериалов «Доктор Кто» и «Торчвуд»: на каминной полке лежит карточка с логотипом Торчвуда, тайного института по борьбе с инопланетными угрозами.

ВВС Новоявленную сестренку Холмс — злодейское воплощение семейного гения — зовут Эвр. Она говорит, что родители назвали ее в честь божества восточного ветра в древнегреческой мифологии.

Вспоминая третий сезон, теперь мы понимаем, что еще тогда для Майкрофта Холмса восточный ветер не был сказкой, притчей или красивой метафорой, а вполне реальной и довольно привычной проблемой. Майкрофт: «Восточный ветер надвигается, Шерлок. Он надвигается, чтобы забрать тебя». Потом и сам Шерлок говорит Ватсону: «Игра никогда не заканчивается, Джон, но теперь в ней, возможно, будут новые игроки. Это нормально. В конце концов нас всех заберет восточный ветер». Какие лирики, эти братья Холмс. Сказку о «восточном ветре» рассказывал в детстве Майкрофт Шерлоку: «ужасная сила, сметающая все на своем пути. Он выискивает ничтожных и сдувает их с земли».

В третьем сезоне это было загадкой, а сейчас пришла разгадка.

Как к Лектеру приходит ФБР, к ней Майкрофт приходит в особо сложных случаях, когда надо разгадать серьезнейшие преступления. И, казалось бы, стать ей такой же неодолимой в свободе действий, как Ганнибал, но создатели шоу снова всех обманули, подобрав отмычки к этому мозгу и подарив ему покой. Шерлок снова на высоте.

ВВС На две минуты нас снова обдурили, когда Мориарти торжественно прибыл вертолетом на остров заточения Эвр. А потом обломали — это был флэшбек. Зато сюжет серии перекликается с эпизодом «Большая игра» (1 сезон, 3 серия), где Шерлок и Ватсон были вынуждены спасать людей, отгадывая загадки Мориарти одну за другой.

А вместе с серией «Рэйхенбахский водопад» (2 сезон, 3 серия) все три эпизода отсылают нас к каноническому рассказу Конан Дойля «Последнее дело Холмса» о том, как сыщик победил главу злодейского мира Мориарти.

Вся эта сложнейшая конструкция была создана для того, чтобы утвердить простую мысль: гений, лишенный чувств, всегда проиграет гению, любящему людей и стремящемуся им помочь. Любовь мотивирует сильнее, чем ненависть, а одиночество — это самое слабое место любого человека.

«Жёлтое лицо» - рассказ английского писателя Артура Конан Дойля, входит в сборник рассказов «Запискм Шерлока Холмса».

«Жёлтое лицо» Артур Конан Дойль краткое содержание

Ранней весной 1888 года доктор Ватсон приглашает Шерлок Холмса на прогулку в парк. По возвращению на Бейкер-стрит они узнают от мальчика-лакея, что их посетил некий очень нервный господин, который, прождав некоторое время Холмса, покинул дом, пообещав в скором времени вернуться. Нервный гость забыл в гостиной свою курительную трубку, и Холмс, пользуясь своим дедуктивным методом, делает несколько впоследствии подтвердившихся выводов о внешности и характере гостя.

Нервным посетителем оказывается мистер Монро, торговец хмелем. Он просит Холмса помочь ему разобраться в непростой семейной ситуации. Три года назад Монро встречает некую Эффи Хеброн, двадцатипятилетнюю вдову адвоката из Атланты, США. В свое время в Атланте вспыхнула эпидемия жёлтой лихорадки, во время которой погибли муж и ребёнок Эффи, после чего она переехала к тетке, в Англию, где и познакомилась с Монро. Монро и Эффи полюбили друг друга, поженились и счастливо зажили, снимая виллу в Норбери. Важная деталь - после замужества Эффи передала все деньги в пользование Монро с условием: в любой момент она может попросить у мужа некую сумму, не объясняя, для чего ей это надо.

За шесть недель до визита Монро к Холмсу происходит следующее: Эффи попросила у Монро 100 фунтов стерлингов, но отказалась объяснить, для чего ей нужна эта сумма. Спустя ещё несколько дней, во время прогулки, Монро видит, что нежилой коттедж, находящийся рядом с виллой, где живут они с женой, кем-то заселен, так как возле коттеджа расположено много узлов и чемоданов.

Заинтересованный Монро прохаживается возле коттеджа, надеясь увидеть своих новых соседей, но вдруг в окне второго этажа он видит мельком ужасное мертвенно-желтое лицо. Монро решает познакомится с соседями, однако открывшая дверь женщина сухо и грубо обрывает попытки Монро заговорить с ней. Ночью Монро, растревоженный видением ужасного жёлтого лица, спит очень плохо. И внезапно он понимает, что его жена среди ночи украдкой уходит куда-то из дома. По её возвращении Монро прямо спрашивает её об этом, но жена, неумело лжет ему о том, что якобы просто выходила подышать свежим воздухом.

На следующий день Монро, возвращавшийся после недолгой отлучки домой, видит свою жену, выходящую из загадочного коттеджа. Жена объясняет это тем, что просто зашла к новым соседям в гости, но когда Монро делает попытку войти в коттедж, Эффи умоляет его не делать этого. Монро соглашается, но ставит условие для жены: более никогда не ходить в гости в этот странный дом. И когда они с женой идут на свою виллу, Монро, обернувшись, видит, как за ними в окно наблюдает некто с ужасным жёлтым лицом.

Спустя два дня Монро, вернувшись с работы пораньше, не застает свою жену дома. Справедливо рассудив, что она, скорее всего, находится в загадочном доме, Монро вламывается в коттедж, но никого там не обнаруживает. Зато в комнате, где должно было находится загадочное существо с жёлтым лицом, Монро обнаруживает фото своей жены, сделанное по его настоянию три месяца назад. Вернувшись домой, Монро бросает жене обвинение в нарушении своего обещания и уходит из дому. После этого Монро и едет в Лондон, за помощью к Шерлоку Холмсу.

Крайне заинтересованный этой историей Холмс расспрашивает Монро относительно первого мужа Эффи. Но Монро подтверждает, что видел свидетельство о его смерти. Далее Холмс предлагает Монро вернутся домой, тщательно следить за странным домом, но не делать более попыток вломиться туда. А сам Холмс обещает завтра же приехать вместе с Ватсоном для окончательного разрешения этого загадочного дела.

После ухода Монро Холмс объясняет Ватсону свое видение этой загадки. Скорее всего, первый муж Эффи Монро не умер, а оказался либо душевнобольным, либо прокаженным. И, возможно, кто-то, зная эту страшную тайну, привез первого мужа в Англию, поселил его в коттедже и стал шантажировать этим Эффи, вымогая деньги. Такой сценарий, по твердому убеждению Холмса, является наиболее логичным.

Вечером следующего дня Холмс и Ватсон приезжают в Норбери, где их встречает Монро. Он сообщает, что следил за загадочным домом и предлагает немедленно туда отправиться, чтобы все выяснить. Уже перед самой дверью коттеджа путь им преграждает Эффи Монро, которая умоляет мужа не входить вовнутрь. Однако Монро не слушает её и они втроем, вместе с Холмсом и Ватсоном, входят в комнату на втором этаже, где обнаруживают стоящую к ним спиной маленькую девочку, в красном платье и длинных белых перчатках. Когда девочка поворачивает к ним свое лицо, становится понятно, что «ужасное жёлтое лицо» - это маска, надетая на ребёнка. Холмс снимает с девочки маску и оказывается, что девочка - негритянка.

Вошедшая следом Эффи Монро все объясняет. Это её дочь от первого брака, которая выжила во время эпидемии лихорадки и которую Эффи тайно привезла из США, так как очень скучала по своей маленькой дочери. Эффи поселила дочь вместе с преданной служанкой рядом в коттедже. Джон Хеброн, первый муж Эффи, был негром, а в то время, из-за расовых предрассудков, брак между людьми с разным цветом кожи считался позорным, как и наличие у «белой» женщины «черного» ребёнка. Но мистер Монро ведет себя в высшей степени благородно, он берет за руку девочку и жену и предлагает поговорить обо всем дома. Очевидно, что пошатнувшийся было брак благополучно восстановлен и маленькая негритяночка найдет в лице Монро своего второго отца.

Холмс предлагает Ватсону незаметно удалиться, и уже после возвращения домой просит Ватсона напоминать ему об этом случае, если вдруг Ватсону покажется, что Холмс либо слишком полагается на свои способности, либо недостаточно тщательно ведет расследование какой-либо загадки. Так Холмс дает понять, что даже великий сыщик иногда может ошибаться, и что даже великому сыщику надо изредка напоминать об этом.