Верткин аркадий львович. Календарь медицинских событий

Как терапевту в районной поликлинике провести прием пациента за официально отведенные 12-15 минут? Некоторое время назад «ЛекОбоз» опубликовал посвященную этому статью, в которой упоминалось несколько советов Директора терапевтической клиники и заведующего кафедрой терапии, клинической фармакологии и скорой медицинской помощи Московского государственного медико-стоматологического университета им.А.И. Евдокимова, заслуженного деятеля науки РФ, доктора медицинских наук, профессора Аркадия Верткина на тему оптимизации амбулаторного приема. Статья вызвала массу откликов в профессиональном сообществе, и мы попросили Аркадия Львовича дать подробное интервью на эту столь актуальную тему.

Аркадий Львович, вы являетесь автором многих материалов на тему организации работы терапевта поликлиники, возглавляете региональную общественную организацию содействия развитию догоспитальной медицины «Амбулаторный врач». Почему эта тема так важна?

Дело в том, что терапевт поликлиники – это особая область знаний. В медицинских вузах этому повсеместно не учат. Из вуза можно выйти со специальностью «терапевт» но поликлиническая терапия имеет свои особенности. Несколько минут – и пациент должен уйти с диагнозом и рекомендациями. Времени мало, и врач должен иметь инструмент, как быстро оценить, что происходит с пациентом, помогает ли лечение. Эти инструменты есть, надо лишь передать их врачам.

Каким образом, и что это за инструменты?

Сейчас в нашей медицине актуально слово «маршрутизация», и я решил им воспользоваться для обозначения учебных материалов в качестве инструментов. Они называются «Маршруты образования». Один из маршрутов посвящен тому, как осмотреть больного за 12 минут и обнаружить те болячки, в которых можно разобраться, просто глядя на больного и задавая короткие вопросы, без каких-либо исследований. Второй маршрут – основные встречающиеся симптомы, случаи, когда требуется провести минимальные, но обязательные исследования типа анализа крови. Третий – просто советы, как оптимизировать амбулаторный прием. Четвертый маршрут посвящен пропедевтике, правилам осмотра. Наконец, пятый – правила формулировки диагноза. Лечение должно проводиться только по диагнозу, а часто в амбулаторных картах его или нет, или он сделан недостаточно корректно. Есть основная болезнь, есть фон, на котором она развивается, есть осложнения, есть сопутствующие заболевания. Они должны отражаться в диагнозе. А у нас врачи могут написать просто: «гипертоническая болезнь».

Есть строгая последовательность действий: алгоритм диагностики, алгоритм лечения и алгоритм опроса. И еще оценка рисков. Более объективной информации и объективизации эффективного или неэффективного лечения и наблюдения нет.

Я слышала ваше выступление перед врачами, когда вы говорили о неких кругах, которые помогают в постановке диагноза...

Круг – это еще один инструмент, некая иллюстративная форма, чтобы продемонстрировать врачу свою мысль наглядно. Первый круг – это то, что мы видим, когда пациент только вошел. Возраст диктует и отсекает определенные болезни. Не надо у пожилого искать болезни молодых. У женского и мужского пола тоже свои проблемы. Наркоманы, алкоголики – их проблемы написаны на лицах. Полный человек или худой – по этим параметрам тоже можно многое понять. Когда в голове складывается некий образ, некое понимание проблемы, нужно его чем-то подкрепить, а именно простыми исследованиями: анализ крови, мочи, ЭКГ, кровь на сахар, рентген. Появляется нечто, некий набор показателей, жалоб, симптомов, которые есть у больного, и в третьем круге мы видим, для каких болезней это характерно, в каких случаях это может возникнуть.

В обсуждениях прошлой статьи, посвященной амбулаторному приему, некоторые врачи высказывают сомнение, что ставить диагноз можно по схеме, мол, болезнь со схемами не считается.

Категорически не согласен. Это считают люди, которые, возможно, недостаточно понимают суть поликлиники. Смотрите сами: болезней миллионы. Надо ли врачу поликлиники знать все? Надо ли ему знать болезни, которые встречаются крайне редко? Нет. Он должен знать то, что на потоке. Это лихорадки – от чего они бывают. Это кардиоваскулярные заболевания. ХОБЛ – курит полстраны, это актуально. Это сахарный диабет, болезни костей и суставов, наконец, онкология. Вот чем надо заниматься! Впрочем, в нашей стране есть еще несколько актуальных моментов: алкоголики, наркоманы, мигранты, маломобильные пациенты – у них свои болезни, которые также надо знать. Все!

И когда понимаешь, что круг болезней очень большой, а на постановку диагноза очень мало времени, то начинаешь понимать, какие вопросы нужно задавать и куда смотреть в первую очередь. Для этого существует только один способ – алгоритм.

А чтобы все алгоритмы не держать в голове, нужно брать на помощь собственный кабинет. Сейчас на стенах и полках у врачей можно увидеть фотографии членов семьи, календари с котиками и собачками, иконы... А стены кабинета врача общей практики должны быть стандартно оформлены, каждый сантиметр должен работать на врача – плакаты, схемы-подсказки...

Но некоторые из тех, кто читал статью, обижены, что вы предлагаете врачу поликлиники не знать всех болезней – мол, тем самым как бы подвергается сомнению уровень их образования...

А, может, они будут обижаться на другое? На высокую смертность от сердечно-сосудистых заболеваний? На высокую смертность от онкологии? На то, что смертность от редких болезней практически отсутствует? Поликлиника создана для выявления и профилактики прежде всего тех заболеваний, от которых люди чаще всего инвалидизируются и умирают.

Был и такой комментарий, что вы сами по алгоритмам не работаете, а советы пишете по госзаказу, чтобы оправдать такое небольшое количество минут на осмотр пациента...

Если бы человек, который это написал, сегодня утром был со мной во время обхода пациентов в реанимации, он убедился бы, что я работаю именно так. Любой осмотр я начинаю с элементарного: пол, возраст, внешний вид. Вот сегодня был пациент, у которого вся спина в татуировках, ни одного зуба не видно. Тюрьма? Да, действительно, выясняется, что он сидел, потом сильно пил. До меня никто это не отметил. Если сидел, значит, переболел определенными социально ориентированными болезнями, например, туберкулезом и т.д. В итоге диагноз - тяжелый иммунодефицит. Ранее этот диагноз поставить не могли.

Я не знаю, как можно не обращать внимания на пол и возраст! Меня мои учителя учили именно этому – первоочередному вниманию к очевидному. Если примитивно, то нельзя искать у женщины аденому предстательной железы, а у мужчины – родильную горячку.

Мы смотрели статистику в стационаре - от чего умирают люди. Создали рейтинг заболеваний, которые чаще всего заканчивались смертью. Это те болезни, о которых я говорил выше, и которые необходимо в первую очередь знать терапевту в районной поликлинике. Ведь эти люди, которые сегодня умерли в больнице, вчера были в поликлинике, а там их болезнь не заметили, пропустили, не обратили должного внимания. Лучше бы районные врачи тщательнее делали свою работу, чем критиковать нас...

Вот пример: поступает к нам больной, сахар в крови 18. Это во много раз больше нормы. Оказывается, он случайно по телевизору услышал, что первый признак диабета – ухудшение зрения. Он говорит жене: я как раз недавно видеть хуже стал. Взял у жены глюкометр – сахар 18. Вызвали "скорую", и вот он у нас. Ранее этого больного оперировали, он бывал и в других стационарах, и в поликлинике своей неоднократно. Но нигде на повышенный сахар не обратили внимания! Как такое может быть? Многие просто не понимают ценность простых анализов. ЭКГ, глюкоза, гемоглобин - зачастую они дают 90 процентов диагноза. Все намного упрощается благодаря этим анализам. Но их не назначают, не видят или не понимают значения...

Здесь почти все зависит от врача. Один заметил, другой нет. Один отправил на анализ, другой решил, что и так сойдет. Я вот зашла за справкой для бассейна, меня тут же отправили на диспансеризацию.

Это другая, но не менее важная тема. Как добиться всеобщей диспансеризации?? Бегать по улицам и тащить людей в поликлинику никто не будет, так же, как ходить по домам и уговаривать. Сидеть и ждать, пока сами придут, бесполезно. Поэтому единственный вариант, чтобы была массовая диспансеризация, это буквально привлекать к обследованию всех, кто зашел в поликлинику – за справкой, за больничным, да хоть дверью ошибся!

Есть пример. В больницу поступил человек с аллергией. В ходе обследования выяснилось, что у него гипертония и масса других болезней, о которых он ничего не знал. Не было бы аллергии, он бы, возможно, так и не узнал и мог бы внезапно умереть. Диспансеризация именно для таких случаев – выявить то, что пока не дало о себе знать.

Еще один вопрос из комментариев врачей. Некоторые сетовали, что как ни оптимизируй время приема, какими инструментами не пользуйся, а от писанины никуда не деться, она съедает треть всего времени...

Да, в поликлиниках большой документооборот, но сегодня все это в электронном виде, врачам не нужно ничего писать. Конечно, приходится заносить в компьютер данные, но это можно сделать быстро. Когда приходится много писать - это не свидетельствует о высокой квалификации врача. Умение кратко написать и не упустить ничего важного – вот это признак квалификации. Наконец, строгая алгоритмизация действий, о которой мы говорили, сама по себе уже способствует значительному уменьшению писанины.

Аркадий Львович, 1 сентября в поликлиники придут молодые врачи – первое поколение без интернатуры. Даже если они воспользуются вашими советами, будет ли этого достаточно? В больнице такой врач всегда может посоветоваться с опытным коллегой, а в поликлинике, где он в кабинете один на один с пациентом, что делать? Не будут же они бегать в соседний кабинет каждый раз...

Во всем есть свои плюсы и минусы. В стране есть места, где катастрофически не хватает врачей. Надо было изыскать резервы, чтобы побыстрее справиться с этой проблемой. Теперь кадровый вопрос будет решен. Уверен, что в этих учреждениях молодому специалисту помогут коллеги, постараются его научить поликлинической терапии.

Но, на мой взгляд, было бы идеально, если бы понятие «университетская клиника» распространялось и на поликлиники, а не только на стационары. Наряду с участковыми врачами в поликлиниках могли бы работать и сотрудники медицинских университетов - доценты, профессора, ассистенты. Один бы организовал консилиумы, другой следил бы за неотложными состояниями, а третий обучал бы молодых специалистов. Это было бы самое лучшее. Сейчас этого нет, и опыта студентам явно не хватает.

Конечно, оптимизацией и советами можно помочь лишь тому, кто что-то знает. Но у сегодняшних студентов есть способ закончить вуз более знающими и опытными. Самообразование, различные курсы, кружки – не надо сидеть и ждать, пока всему научат, надо и самому проявлять инициативу. Нужно культивировать и развивать в себе желание быть врачом.

аркадий львович вёрткин:

«Мне известно, как стать хорошим терапевтом»

Медицина - особый вид деятельности, причем довольно специфический. Ежедневно работая с пациентами, не достигнешь больших карьерных высот, не станешь богат, как Крёз, и не получишь «легкой жизни». С другой стороны, как говорил Сенека, для человека, который не знает, к какой гавани он направляется, ни один ветер не будет попутным. Что же является целью врача-терапевта? Доктор медицинских наук, профессор, врач высшей категории, заслуженный деятель науки РФ, руководитель Национального научно-практического общества скорой медицинской помощи, член президиума Российского научного медицинского общества терапевтов, заведующий кафедрой терапии, клинической фармакологии и скорой медицинской помощи Московского государственного медико-стоматологического университета Аркадий Львович Вёрткин считает, что надо стремиться быть не просто врачом-терапевтом, а хорошим терапевтом. И у него даже есть рецепт, как им стать.

Аркадий Львович, что же нужно, чтобы стать хорошим терапевтом?

Во-первых, родиться в благополучной семье. Все великие, выдающиеся отечественные терапевты обладали совершенно уникальной родословной. Например, Максим Петрович Кончаловский, выдающийся русский терапевт, - из какой он семьи! Сказать «непростой» - не сказать ничего, ведь в ней были художники, литераторы, поэты... Братом Максима Петровича был Петр Петрович Кончаловский, известный художник. Оба брата были очень успешными, каждый на своем поприще.

Второе условие - оно является обязательным - это хорошее образование: и вузовское, и послевузовское. Сегодня, к сожалению, терапия перестала быть основным «брендом» в медицинском образовании. Если раньше кафедры терапии были ведущими в любом медицинском вузе, являлись основополагающими, представляли собой врачебную базу, то сейчас образовательные и профессиональные ценности немного сместились. Много узких специальностей, профилированных

кафедр, но каким бы узким специалистом ни становился врач, ему не обойтись без хорошей терапевтической базы.

Вы имеете в виду внутренние болезни?

В первую очередь, но не только - это и физиология, и анатомия, и патологическая физиология, и патологическая анатомия. Я скажу больше - все наши выдающиеся интернисты в начале своего профессионального пути работали еще и в прозектуре патологоанатомами. Сейчас об этом даже как-то неудобно говорить, ни один терапевт не пойдет сначала работать патологоанатомом. Нивелируется и роль аутопсии, однако без вскрытия невозможно получить полную картину. Больного лечили, он умер, а от чего - неизвестно, так может быть, его лечили совсем не от того, от чего нужно было? Расхождение клинического и патологоанатомического диагнозов - далеко не редкий случай.

В медицинском образовании есть еще один нюанс. Нужно, чтобы будущему специалисту повезло с учителем. Великий русский врач Федор Петрович

Гааз очень точно сказал: «Учитель - не тот, который учит, а тот, у которого учатся». Это значит, что учитель должен работать с учениками по принципу «делай как я».

Сегодня количество докторов медицинских наук, профессоров, академиков огромно. Как молодому специалисту определиться с выбором учителя?

Выбирайте того учителя, который работает в ско-ропомощной клинике с прозектурой, который не боится работы и сам учится на своих ошибках. Неважно, где находится эта клиника: в Москве, Санкт-Петербурге или в регионе. Главное, чтобы у ученика было желание учиться и было у кого учиться. Кстати, говоря о вузах, я совсем упустил из виду, что теперь поступление происходит по результатам Единого государственного экзамена (ЕГЭ). Сейчас поступить в медицинский институт или университет может любой молодой человек, который еще вчера, возможно, и не задумывался о том, чтобы стать врачом!

Аркадий Львович, но желание стать доктором может возникнуть внезапно... То, что человек в школе не мечтал работать в больнице, еще не означает, что у него нет шансов стать хорошим терапевтом, не так ли?

Шанс есть у каждого, другое дело, располагает ли к этому наша система медицинского образования. Вам не кажется странным, что в каждом вузе преподают пропедевтику внутренних болезней, внутренние болезни, терапию, но самый большой наш «прокол» - амбулаторная практика? Эта практика - и работа в поликлинике, и на скорой помощи. Я не называю стационар, потому что там все намного лучше: оснащение, оборудование, возможность проконсультироваться с коллегами других специальностей, профессорами и т.д. А врач скорой медицинской помощи должен мгновенно и единолично решать сложнейшие вопросы, и от его действий зависит судьба и жизнь пациента. Поставить диагноз и отвезти куда нужно - это один сценарий, поставить диагноз и отвезти куда не нужно - совершенно другой. А ошибиться и отправить в третье ЛПУ - это вообще отдельное дело. И за всем этим стоит жизнь и счет на минуты, на секунды. Врач скорой помощи - вот кого нужно образовывать в первую очередь!

А врач поликлиники?

Естественно. В поликлинику ходит огромное количество людей, и там должны быть сконцентрированы квалифицированные кадры. Поликлинические врачи также работают в дефиците времени, и нужно быть очень образованным доктором, чтобы в таких условиях увидеть, что

происходит с пациентом, поставить диагноз и понять, как нужно лечить, при этом выделив приоритеты и разделив задачи по ранжиру. Но в вузе преподавание основ работы врача скорой помощи практически отсутствует, а обучение основам поликлинической практики больше напоминает ознакомление. За редким исключением, конечно: например, в Московском государственном медико-стоматологическом университете преподаванием медицины скорой помощи занимаются две кафедры, да и поликлиническую терапию преподают на отдельной кафедре, но я считаю это недостаточным, на каждой кафедре необходимо уделять внимание догоспитальной помощи.

«Я выступаю за то, чтобы профессионально ориентировать студентов еще на 3-4-м курсах медицинских вузов. Кафедры могут устраивать дни открытых дверей, и маститые специалисты расскажут о своей работе. Это поможет будущему доктору определиться с выбором специальности».

Может быть, здесь вступает в силу закон о создании спроса предложением? Наверное, не так много выпускников медицинских вузов хотят стать терапевтами?

Престиж терапевтической специальности действительно нужно поднимать, а для этого необходимо рассказывать о ней студентам, собирать их на встречи для определения будущей профессии. Зимой я принимал государственный экзамен у студентов, спросил 30-35 человек, и ни один не хотел быть терапевтом. Причем мотивация у каждого своя. Вот эту мотивацию нужно повышать, плюс давать как можно более полное представление об этой профессии. А на скорой помощи в идеале должны работать терапевты с хорошими навыками и знаниями в области реаниматологии. Такой специалист сможет разобраться в состоянии пациента и оказать помощь, если это требуется, а также определить в нужное ЛПУ.

Аркадий Львович, мы отвлеклись от вашего «рецепта» хорошего терапевта. Какие еще слагаемые успеха вы считаете важными?

Пожалуй, доброе сердце. Оно необходимо в любой работе, но терапевту - особенно. Часто приходится иметь дело с пациентами в тяжелом состоянии, встречаются полярные нозологии: в нашем отделении лежат пациенты, у которых проблемы с сердцем, ногами, ментальные нарушения, сахарный диабет и т.д.

Терапевт, как никто другой, должен осознавать особенности текущего момента в России. Очень даже неплохо знать, какие пациенты посещают

клинику внутренних болезней в Париже (мы любим и уважаем и парижан, и эту клинику), но мы не в Париже. Социальный портрет российского пациента совсем другой.

О пишите его, пожалуйста.

Нередко это пациент с той или иной коморбид-ной патологией. Например, часто это курящий человек. Курение - болезнь. Никотин и прочие вредные компоненты табачного дыма формируют сложнейшую полиорганную патологию. Это не рак легкого, как думают наши пациенты и, убедившись, что рака у них нет, бодро закуривают очередную сигарету. Это коморбидное состояние. Многие наши соотечественники, как говорят, «выпивают». И если раньше пьющий человек был пациентом с циррозом печени, то сегодня до этого заболевания просто не доживают: нам приходится наблюдать энцефалопатии, кардиопатии и т.д. - вот еще одна коморбидная проблема. Есть непьющие и некурящие люди, однако многие из них страдают от избыточного веса. Причем ожирение - также комплексная комор-бидная патология.

Вредные привычки, употребление суррогатов не просто вызывают развитие коморбидной патологии - они провоцируют патоморфоз заболеваний. Думаю, если бы врача, практиковавшего в начале прошлого века, поместили в современную клинику и показали ему наших пациентов, он бы пришел в замешательство. Изменилось все - симптоматика, исходы, лечение, прогноз.

Пример из практики А.Л. Вёрткина

В день интервью в клинику поступила пациентка с тяжелым отеком Квинке. Она регулярно окрашивает волосы в домашних условиях и накануне проделала это в очередной раз. Очень удивилась аллергическим симптомам! А то, что она каждый день употребляет крепкие алкогольные напитки, в частности водку, которую покупает в разных торговых точках, ее не настораживало. В итоге оказалось, что показатели работы печени, поджелудочной железы и вообще почти всех органов и систем обнаружили отклонения от нормы. Плюс энцефалопатия. Аллергоз возник, потому что иммунная система данной пациентки сильно повреждена тяжелой полиорганной патологией, вызванной употреблением алкоголя, в том числе суррогатов.

А если человек не курит, не употребляет алкоголь и не переедает?

Врачу следует проявить настороженность в отношении гормональных нарушений, которые

также изменяют состояние многих органов и систем. Скажем, гипогонадизм. У мужчин старше 40-45 лет каждый год на 1-2% снижается содержание тестостерона в крови. Это нормальный физиологический процесс, который, однако, создает предпосылки к развитию целого ряда патологий, таких как сахарный диабет, ожирение, эректильная дисфункция и т.д. Климактерический период у женщин также часто способствует формированию комплекса заболеваний. Кроме того, нельзя забывать о существовании наркомании, о наличии в числе наших пациентов большого количества приезжих людей, которые либо привозят к нам специфические заболевания, либо не могут адаптироваться, и это негативно сказывается на их здоровье.

Вы вывели еще одно правило для хорошего терапевта - внимание к деталям.

А еще для того чтобы стать хорошим врачом-тера-певтом, нужно знать и помнить историю своей специальности. Нельзя забывать наших «Пушкиных в медицине», нужно читать старые книги. Обратите внимание на то, каким языком они написаны, как собран анамнез и жалобы - это пригодится врачу и сегодня. Нельзя говорить о симптоме Пастернацкого, не зная, кто такой Феодор Игнатьевич Пастернацкий. А он, между прочим, знаменитый терапевт, основатель бальнеологии в нашей стране, автор замечательных книг по терапии и курортологии. В мире существуют очень полезные и информативные книги, рассказывающие, какие технологические прорывы в медицине были совершены в недавнее время, и объясняющие, каково их практическое применение для врача. Но таких потрясающих клинических книг нет больше нигде, кроме как в нашей стране.

Как сделать их доступными широкой медицинской общественности?

С обнародованием нет проблем: Интернетом пользуются почти все, а вот с поиском. Я езжу по городам и весям, где еще остались врачи, у которых есть подобные книги. Это столь же важно, как и освещение преемственности этапов процесса лечения. Назовем эту схему условно «от провизора до врачебного рецепта». Реалии отечественной современности не умаляют, а, напротив, подчеркивают роль специалистов каждого звена. Фармацевт - четвертый лечащий врач после врача скорой медицинской помощи, доктора в поликлинике и специалиста в стационаре. Я уверен, что в российских поликлиниках, стационарах и аптеках трудятся люди грамотные и любящие свою профессию. В медицине и фармацевтике без любви к своему делу вообще нельзя, и я об этом уже говорил. Я желаю вам не терять профессионального азарта и стремиться помогать людям.

Отечественная медицина, среди всего прочего, славна своей преемственностью. Однако, несмотря на наличие в каждом без исключения медицинском вузе нашей страны кафедры истории медицины, современные доктора мало что знают о корифеях врачебного дела - тех, благодаря кому в той или иной степени они получают образование, а также имеют возможность пользоваться различными методами диагностики и лечения заболеваний. Иными словами - профессия теряет своё благородство и интеллигентность, в то время как общеизвестно, что испокон веков в нашей стране врач, наряду с квалификацией, обладал глубокой культурой и общей эрудицией. К счастью, у нас есть отдельно взятые представители медицинской общественности, которые пытаются возродить эту связь поколений в клиническом мире, удивительным образом сочетая в себе как высочайшую общую культуру и профессионализм ушедшей плеяды докторов, так и нетривиальный подход к одной из наиболее консервативных специальностей, адаптированный к нынешней реальности.
Именно к таким людям можно смело отнести одного из ведущих специалистов нашей страны в области внутренней медицины, заведующего кафедрой терапии, клинической фармакологии и скорой медицинской помощи Московского государственного медико-стоматологического университета им. А.И.Евдокимова, профессора, заслуженного деятеля наука РФ Аркадия ВЁРТКИНА.

- Аркадий Львович, вы - потомственный врач. Повлияло ли это на выбор вами профессии?

Я родился в городе Кисловодске, где мой отец был главным врачом курортной больницы, где лечили заболевших отдыхающих. В этом стационаре наряду с прекрасно поставленным лечебным процессом была совершенно потрясающая домашняя обстановка. Весь медицинский персонал клиники - от главного врача до санитарки - жили единой семьёй с пациентами. С самого рождения я видел невероятную медицину. Дело в том, что в послевоенные годы многие ведущие терапевты нашей страны переехали в Кисловодск. Эта больница была одной из баз Центрального института усовершенствования врачей. Кто только там не работал из великих докторов!.. С утра до вечера там шли клинические разборы. 24 часа в сутки я слушал разговоры о больных. Моя мама также была врачом - заведовала отделением функциональной диагностики в курортной поликлинике.

Так что уже с ранних лет у меня сформировалась собственная идеология о том, кто такой хороший врач, в особенности - терапевт. Прежде всего, он должен родиться в благополучной семье. Из бомжей терапевта не получится - вопрос однозначный. Кроме того, с моей точки зрения, без доброго сердца не стать хорошим интернистом. Не говоря уже о том, что нужно много работать, постоянно читать и иметь хорошего наставника, так как без учителя в широком смысле этого слова в медицине делать нечего.

- Почему?

Терапия, в отличие от других клинических специализаций, - в высшей степени логическая дисциплина. Этой логикой не овладеть без учителя. Терапия - не ремесло, не перечисление симптомов. Это абсолютная логика. Способность логически мыслить у постели больного в наибольшей степени развивается под влиянием опытного наставника, неравнодушного и целеустремлённого, желающего оставить после себя наследие в виде прекрасно подготовленных учеников, которые будут продолжать его дело. Конечно, многое приходит с опытом, однако без наставника не стать настоящим, высококлассным клиницистом. В этом я совершенно убеждён.

- Кого вы считаете главным своим учителем в профессии?

Прежде всего - своего отца. Он был блестящим терапевтом. Его практически безошибочная диагностика проверялась результатами вскрытия. Расхождений практически не было. Также мне повезло познакомиться по приезде в Москву с нынешним президентом Всероссийского научного общества терапевтов академиком РАН Анатолием Мартыновым, давшим мне очень многое в профессиональном плане. В те годы он был доцентом на кафедре профессора Владимира Померанцева, которого я также считаю одним из главных своих наставников. О нём мало кто знает, однако это был удивительный человек и профессионал. Он блестяще владел методологией постановки диагноза. Его методические рекомендации не требовали редакции. Это был великий методист.

- С недавнего времени вы издаёте биографии выдающихся отечественных терапевтов. Каковы цели этого проекта?

Представьте себе, что вдруг на государственном уровне запретили Пушкина. Так вот, я не знаю, кто «круче»: великие русские врачи или Пушкин. Великая литература или великая медицина, где культурная составляющая по меньшей мере одинакова - что стоит выше на иерархической лестнице ценностей? Я не могу ответить на этот вопрос. Посмотрите на портреты этих врачей - на их лица, одежду... Всю свою жизнь эти люди посвятили медицине и пациентам. Все их научные труды были основаны на пропедевтике - основе основ в клинике. Остались документальные подтверждения их общения с пациентами - это отдельная наука. Такого сейчас не встретишь.

Взять, к примеру, Максима Петровича Кончаловского, Образцова, Стражеско, Пастернацкого, Зимницкого… О таких людях необходимо помнить. Об их жизни необходимо знать, не говоря уже про личный вклад каждого из них в медицину и науку. Их труды шли от ума и сердца. Все они начинали свой профессиональный путь с патологоанатомов - в прозектуре, в то время как нынешние врачи плохо знают анатомию, не говоря уже об остальных недочётах современного образования...

На каком-то этапе своего развития нынешние врачи забыли о своих великих предшественниках, что недопустимо, на мой взгляд. Это же были широко-, высокообразованные люди - как в общем, так и в профессиональном плане. Вот и думаешь: как же можно выбирать себе в настоящее время наставника, когда наследие наших лучших врачей, мягко говоря, позабыто. Потерялась преемственность.

Почему нынешние студенты и молодые врачи не питают особого уважения к старшему поколению в отличие от побратимов прошлых лет?

У большинства современных профессоров нет ни потребности, ни времени для того, чтобы заниматься с молодёжью. «Отмахнуться» от молодёжи куда проще, чем уделить пару часов своего времени. Когда я был ординатором, мои наставники заботились обо мне: занимались, буквально за руку водили по пациентам, советовали ту или иную монографию и т.д. Как же не возникнуть чувству уважения или пиетета в такой ситуации? Всё закономерно.

Я привык к этому и стараюсь побольше времени уделять молодым врачам. Необходимо понимать, что именно они в скором времени придут нам на смену, и их квалификация - в значительной степени наша заслуга или же, как это сейчас часто бывает, - упущение. Раньше слово «клиника» означало «святыня». Сейчас этого нет. Многое девальвировалось, однако я совершенно убеждён в том, что, несмотря на все преграды, и по сей день у молодых врачей есть хорошая возможность найти себе наставника - проводника в клинический мир.

Ваша супруга, Наталья Викторовна, руководит столичной ГКБ № 81, вы фактически руководите терапевтической деятельностью ГКБ № 50. Кто же в доме главный?

Мы познакомились 40 с лишним лет назад. В те годы она работала рентгенологом и заканчивала свою работу около 14 часов. Я же дежурил на «скорой» на 1,5 ставки, дежурил в клинике, подрабатывал расшифровкой ЭКГ. Короче говоря, львиную долю семейного бюджета добывал я. Однако не могу сказать, что у меня было ощущение того, что я - глава семьи вследствие того, что я обеспечивал семью. Вы знаете, нам не так много осталось до золотой свадьбы, и в нашей семье все эти годы сохраняется абсолютное равноправие. Мы прекрасно понимаем друг друга. У нас уже четверо внуков, так что хватает забот помимо выяснения того, а кто же из нас главнее.

Когда вам было 40 лет, произошёл распад СССР, коренным образом поменялась жизнь. Как вы это восприняли, будучи уже зрелой, сформированной личностью?

Если убрать политическую составляющую, то для меня это был поворот в лучшую сторону. Это - бесспорно. Появились новые возможности дохода, используя свой профессионализм и интеллект: главное - много, плодотворно и эффективно работать. Кроме того, для жителей нашей страны открылись границы: появилась возможность беспрепятственного посещения всех стран мира, в том числе и с целью повышения своей профессиональной подготовки, не говоря уже о поездках для общего развития и приятного времяпрепровождения. Я совершенно не ностальгирую по советской эпохе. Мне удалось вписаться в современную жизнь.

- За счёт чего?

Секрет моего успеха прост: работа, работа и ещё раз работа. Не тупо просиживать штаны в рабочем кресле, а эффективно использовать имеющиеся у тебя знания на благо пациентов, студентов и коллег. Богатство, в том числе и материальное, - результат правильного приложения и применения умственных способностей. Вся моя жизнь - перманентное преодоление трудностей. С ранних лет. Испытал все «прелести» того времени - уравниловку, пресечение индивидуальности, навязывание мнимых идеалов, антисемитизм, причём отнюдь не на бытовом уровне… Тем не менее я не опустил руки и нашёл свою нишу, заняв достойное место в жизни.

- Как профессор Вёрткин проводит редкие минуты свободного времени?

У меня совершенно «мужские» хобби: последнее время я увлекаюсь горными лыжами и большим теннисом. В юности я получил мастера спорта по баскетболу и шахматам. Обожаю преферанс. До недавнего времени я регулярно играл в футбол. Остаюсь футбольным болельщиком и по сей день.

- И за какой клуб переживаете?

Всю свою жизнь я любил неординарных людей. В юности я был поклонником московского «Торпедо» - Стрельцов, Понамарёв, Воронин, Иванов… Особенно мне нравился «Стрелец» - Эдуард Стрельцов, который мог за секунду сотворить невероятное на поле. В шахматах моим кумиром был Михаил Таль. Его стиль игры буквально завораживал: бесконечные жертвы, интрига, высокий темп…

- Были ли у вас кумиры?

Мой отец. Его медицинские способности, профессиональная одарённость не могла оставить равнодушным никого. Да и человеком он был незаурядным и неординарным. Для меня он был примером почти во всём, главным образом - в профессии.

- В чём состоит ваше главное достижение ?

Прежде всего, это брак на протяжении 40 с лишним лет. Также не могу не заметить, что внуки у меня получаются весьма неплохо (улыбается) . Это тоже достижение. Кроме того, я считаю, что подготовил огромное количество врачей, и наша клиника звучит на федеральном уровне, приближаясь к классике отечественной медицинской школы.

- Вы - счастливый человек?

Абсолютно. Счастье - это биохимическая реакция, возникающая при выходе так называемых «гормонов счастья» в кровь, что появляется, когда человек пребывает в гармонии с окружающим миром и самим собой: успехи в личной жизни и на профессиональном поприще, любимые хобби, хороший отдых, даже вкусная еда… Учитывая, что все составляющие этого у меня есть, я считаю себя абсолютно счастливым.

Беседу вёл
Дмитрий ВОЛОДАРСКИЙ,
обозреватель «МГ».

Верткин, Аркадий Львович

Вёрткин Аркадий Львович - родился в 1951 году в г. Кисловодске в семье служащих. После окончания ММСИ (ныне МГМСУ) с 1974 по 1976 гг. учился в клинической ординатуре, а с 1976 по 1979 гг. - в аспирантуре на кафедре госпитальной терапии того же института. С 1979 по- 1989 гг.- ассистент и доцент кафедры внутренних болезней, с 1989 по 1990 - профессор той же кафедры, с 1990 по 1997 гг. - зав. кафедрой клинической фармакологии, с 1997 по 2001 - зав кафедрой клинической фармакологии и внутренних болезней МГМСУ, с 2001- зав. кафедрой клинической фармакологии, фармакотерапии и скорой медицинской помощи, а с 2010 года - зав. кафедрой терапии, клинической фармакологии и скорой помощи. В 1980 году защитил кандидатскую диссертацию, а в 1990 году - докторскую. Является автором более 900 научных трудов, 15 монографий и учебников, 35 методических рекомендации, 6 изобретений. Под его руководством защищены 14 докторских и 102 - кандидатских диссертаций. В 1990 году за разработку и внедрение в клинику метода радиоизотопного исследования сердца А. Л. Верткину присуждена Премия Совета Министров СССР, а в 1998 за исследования, посвященные лечению язвенной болезни желудка и 12-перстной кишки - премия Мэрии Москвы. В 1999 году награжден медалью «850-летия Москвы», в 2001 и в 2005 гг. - дипломом «Ученый-Просветитель года» и Почетными грамотами Министра здравоохранения РФ.

В 2001 году А. Л. Верткину присвоено звание «Заслуженный деятель науки РФ». А. Л. Верткин врач Высшей категории, в течение 12 лет параллельно работе на кафедре заведовал терапевтическим отделением в 50 городской клинической больницы. А. Л. Верткин является членом Ученого медицинского совета МГМСУ, членом методической комиссии МЗ РФ по клинической фармакологии, редколлегии журналов «Международный медицинский журнал», «Консилиум», «Доктор Ру.», «Русский медицинский журнал», главным редактором журналов «Неотложная терапия» и рецензируемого ВАКом «Врач скорой помощи», Руководителем национального научно-практического общества скорой медицинской помощи и Междисциплинарной организации специалистов по изучению возрастной инволюции, членом президиума Всеросийского научного общества терапевтов. Под руководством А. Л. Верткина были организованы более 20 крупных международных форумов по актуальным проблемам медицины. А. Л. Верткин женат. Жена - Верткина Наталья Викторовна - доктор медицинских наук, главный врач городской клинической больницы № 81 Департамента здравоохранения Правительства Москвы. Сын - Верткин Максим Аркадьевич, к. м. н., врач.

Категории:

• Персоналии по алфавиту
• Учёные по алфавиту
• Родившиеся в 1951 году
• Родившиеся в Кисловодске
• Награждённые медалью «В память 850-летия Москвы»
• Заслуженные деятели науки Российской Федерации
• Доктора медицинских наук

Wikimedia Foundation . 2010 .